Пакистан и Китай вдыхают новую жизнь в свое экономическое партнерство, запуская проект, уже получивший название Китайско-пакистанский экономический коридор 2.0 (CPEC 2.0). Эта инициатива– не просто продолжение предыдущего десятилетия сотрудничества, колеблющегося между большими надеждами и разочарованиями, а его коренное переосмысление. Визит премьер-министра Пакистана Шахбаза Шарифа в Тяньцзинь для встречи с китайским премьером Ли Цяном ознаменовал этот переход, завершившись подписанием многочисленных меморандумов и запуском пяти новых коридоров развития: промышленного, сельскохозяйственного, минерального, научно-технического и зеленого.
Первая фаза CPEC принесла Пакистану ощутимые результаты: были решены проблемы хронической нехватки электроэнергии, построены крупные автомагистрали и укреплена транспортная логистика с севера на юг. Однако со временем проявились и недостатки. Электростанции работают, но производят дорогую электроэнергию, а современные автомагистрали не всегда стимулируют ожидаемую экономическую активность. Жемчужина проекта – порт Гвадар – во многом остается символом нереализованных амбиций: недостаточно развитый, малоиспользуемый и требующий постоянного усиления мер безопасности.
CPEC 2.0 призван исправить эти перекосы. Новый фокус смещается с гигантской инфраструктуры на отрасли, имеющие ключевое значение для реальной экономики Пакистана. Приоритет отдается сельскому хозяйству и информационным технологиям. Аграрный потенциал страны огромен, но остается в спящем состоянии, в то время как IT-сектор демонстрирует впечатляющий рост даже при минимальной поддержке. Китайские технологии и капитал, внедряющие точное земледелие, цифровую инфраструктуру и умное орошение, способны кардинально изменить жизнь как в сельской местности, так и в городских промышленных центрах.
Не менее важен и запланированный минеральный коридор. Богатые запасы меди, редкоземельных металлов и лития в Пакистане до сих пор не осваивались из-за отсутствия интереса со стороны иностранных инвесторов. Китайская промышленность, напротив, остро нуждается в таком сырье, что создает прочную основу для сотрудничества. Однако ключевым вопросом здесь станет прозрачность и участие местного населения, чтобы избежать повторения прошлых ошибок, вызвавших недовольство в Белуджистане, где люди чувствовали себя отчужденными от проектов, реализуемых на их земле.
Внимание вновь приковано и к давно обсуждаемому проекту модернизации железной дороги Main Line-1 (ML-1). Современная железнодорожная сеть могла бы преобразить грузовые перевозки и повысить эффективность торговли. Однако его ошеломляющая стоимость и инженерная сложность станут серьезным испытанием для политической воли и технических возможностей страны. Одновременно обсуждаются и предложения по реконструкции Каракорумского шоссе, где необходимо найти баланс между развитием транспортных связей и сохранением уникальной и уязвимой экосистемы.
Важнейшим изменением в подходе становится акцент на партнерстве между деловыми кругами (B2B) вместо прежней модели межправительственных соглашений (G2G). Недавние встречи с участием десятков пакистанских и китайских компаний показывают стремление к новой модели сотрудничества. Если частный сектор, стартапы и предприниматели смогут наладить прямые связи, выгоды от CPEC смогут ощутить и простые пакистанцы, чего не всегда достигали масштабные инфраструктурные проекты.
В финансовом плане рассматривается возможность выпуска «Панда-бондов» на китайских рынках. Это позволило бы Исламабаду диверсифицировать источники заимствований, отойдя от западных кредиторов, но также несет свои риски. Критики CPEC неизбежно вновь заговорят о «долговой ловушке». Единственным ответом на это может стать целевое использование привлеченных средств – не для латания бюджетных дыр, а для финансирования проектов, способных генерировать реальный доход.
Стратегически дружба «железных братьев» остается центральным элементом геополитических взглядов и Пекина, и Исламабада. Пакистан является для Китая не просто союзником, но и испытательным полигоном для его концепций региональной взаимосвязанности в рамках глобальной инициативы «Один пояс, один путь». Обеим странам предстоит вместе существовать в эпоху нестабильных экономических циклов и меняющихся альянсов, наполняя красивые слова о дружбе практическим содержанием.
Тем не менее, оптимизм должен быть подкреплен прагматизмом. Угрозы безопасности никуда не исчезли: нападения на китайских граждан и объекты подрывают доверие инвесторов. Бюрократическая неэффективность и черепашьи темпы согласования проектов остаются серьезными препятствиями. Пока Исламабад не создаст по-настоящему гостеприимный и предсказуемый инвестиционный климат, надежды на CPEC 2.0 рискуют разбиться о те же барьеры, что мешали его первой версии.
По своей сути, CPEC 2.0 – это проект не столько о ремонте дорог, сколько о восстановлении доверия: доверия к партнерству, к потенциалу Пакистана и к идее, что стратегическое сотрудничество может привести к устойчивому росту. Первая фаза заложила фундамент; вторая покажет, сможет ли на нем вырасти живая, дышащая экономика. Целью должно стать не проведение торжественных церемоний, а достижение реальных результатов. Пакистану нужен не еще один грандиозный план, а тот, который действительно работает.
