Южная Азия, где проживает почти четверть населения планеты, оказалась на стыке климатической уязвимости и геополитического соперничества. Среди множества экологических проблем дефицит воды и манипулирование трансграничными реками стали очагами напряженности, вызывая серьезную озабоченность как экологов, так и гуманитарных организаций. Изменение климата усилило гидрологическую нестабильность в регионе, а политические игроки все чаще рассматривают воду не как общую ценность, а как стратегический ресурс для достижения своих целей.
Наиболее ярко эта тенденция проявляется в агрессивном стремлении Индии к расширению гидроэнергетики в чувствительных бассейнах рек Брахмапутра и Чинаб. По мнению критиков, эти проекты не только угрожают хрупким экосистемам, но и рискуют превратить воду – базовую человеческую потребность – в оружие геополитического давления, что поднимает серьезные вопросы в рамках международного гуманитарного и экологического права.
Гималайский пояс, который часто называют «Третьим полюсом», нагревается вдвое быстрее, чем в среднем по планете. Это ускоряет таяние ледников, питающих речные системы Инда, Ганга и Брахмапутры, что приводит к разрушительным наводнениям в сезон муссонов и засухам в сухие месяцы, подрывая продовольственную безопасность для сотен миллионов человек. В условиях растущих рисков государства все чаще обращаются к крупным гидроэнергетическим проектам. Однако при односторонней реализации без учета экологических и гуманитарных гарантий такие проекты лишь усугубляют уязвимость региона.
В бассейне Брахмапутры портфель индийских проектов включает ГЭС Subansiri Lower мощностью 2000 МВт, Dibang на 2880 МВт и другие. Эти плотины строятся в одной из самых сейсмически активных зон мира, где оползни и наводнения уже представляют угрозу для жизни людей. Протесты местного населения и экологических групп не смогли остановить строительство. Кроме того, Индия планирует возвести еще около 208 плотин на северо-востоке страны. Этот масштабный план реализуется в одностороннем порядке, что вызывает опасения в Бангладеш, который сильно зависит от вод Брахмапутры для орошения и сельского хозяйства.
В западных Гималаях гидростратегия Индии приобрела откровенно геополитический характер. Проекты на реке Чинаб – Pakal Dul (1000 МВт), Kiru (624 МВт) и Ratle (850 МВт) – были ускорены на фоне частичной приостановки Индией своих обязательств по Договору о водах Инда с Пакистаном. Этот договор, заключенный при посредничестве Всемирного банка в 1960 году, долгое время считался редким успехом в индийско-пакистанских отношениях. Действия Нью-Дели, включая задержку обмена данными и строительство плотин с возможностью накопления воды, вызывают тревогу в Исламабаде, поскольку угрожают сократить сток воды в сельскохозяйственные районы Пакистана. Некоторые пакистанские аналитики называют подобные манипуляции «водным терроризмом».
С точки зрения гуманитарного права, преднамеренное или халатное воспрепятствование доступу к воде нарушает право на жизнь, признанное ООН в качестве фундаментального права человека. Когда вода становится инструментом принуждения, это выходит за рамки экологической политики и превращается в грубое нарушение прав человека. Недавнее одобрение еще одного гидропроекта мощностью 700 МВт вблизи спорной китайско-индийской границы в Аруначал-Прадеше еще раз демонстрирует, как гидроэнергетика переплетается с военной стратегией, превращая реки из артерий сотрудничества в рубежи конфронтации.
Помимо геополитики, экологические и социальные издержки гидроэнергетической экспансии Индии ошеломляют. Крупные плотины нарушают речные экосистемы, задерживая осадки, необходимые для сельского хозяйства ниже по течению, и блокируя пути миграции рыб. Водохранилища затапливают огромные лесные массивы и вытесняют тысячи семей коренных народов, которые лишаются средств к существованию и культурной преемственности. Такое пренебрежение интересами пострадавшего населения является не просто экологической халатностью, а гуманитарным оскорблением.
Будущее региона требует кардинального перехода от односторонней эксплуатации к совместному управлению водными ресурсами. Вместо мега-плотин, повышающих сейсмические и экологические риски, государствам следует инвестировать в более мелкие, децентрализованные проекты и системы совместного прогнозирования наводнений. Укрепление принципов международного права через региональные договоры и совместный мониторинг могло бы предотвратить сползание к гидрологическому соперничеству.
Изменение климата и отсутствие водной безопасности сделали Южную Азию одним из самых нестабильных регионов мира. Ускоренное строительство плотин Индией под предлогом развития энергетики отражает опасное сочетание экологического пренебрежения и геополитических амбиций. Устойчивый мир в Южной Азии будет зависеть не от того, кто контролирует верховья рек, а от того, сможет ли регион признать воду общим правом, а не стратегическим активом.
