Решение Госдепартамента США возобновить санкции в отношении иранского порта Чабахар, ключевого инвестиционного проекта Индии, стало серьезным ударом по стратегическим интересам Нью-Дели. Как отмечает издание Indian Punchline, этот шаг является не просто частью политики «максимального давления» на Иран, а отражает фундаментальный сдвиг в отношениях Вашингтона с самой Индией, несмотря на заявления о дружбе на высшем уровне.
Для Индии порт Чабахар – это нечто большее, чем просто инвестиции. Он предоставляет жизненно важный доступ к Афганистану и Центральной Азии в обход Пакистана и является частью международного транспортного коридора «Север – Юг», ведущего в Россию и Европу. Именно через Чабахар Индия ранее направляла гуманитарную помощь в Афгаniстан. Кроме того, порт играет ключевую роль в соперничестве Индии с Китаем, поскольку он расположен всего в 140 км от пакистанского порта Гвадар, развиваемого Пекином. Утрата свободного доступа к Чабахару может ослабить способность Индии уравновешивать китайское влияние в регионе Аравийского моря.
С 2018 года, когда для индийской деятельности в порту было сделано исключение из санкций, геополитический ландшафт радикально изменился. США покинули Афганистан, а Нью-Дели, отказавшись от проамериканского курса в афганской политике, наладил контакты с правительством талибов. Что еще важнее, Индия перезапустила координацию своих действий с Тегераном и Москвой в тот момент, когда ирано-российские связи приобрели беспрецедентный стратегический характер. В этих условиях Чабахар может стать стержнем интеграции Индии в большое евразийское пространство.
Перспектива формирования оси Россия – Иран – Индия вызывает серьезную озабоченность в Вашингтоне. Высокопоставленные представители служб безопасности трех стран провели серию важных встреч, что лишь укрепляет подозрения о формирующемся стратегическом трехстороннем партнерстве. Санкции США призваны парализовать способность Индии эффективно присутствовать в Центральной Азии в сотрудничестве с Россией и Ираном, тем самым заблокировав ей доступ к обширным евразийским ресурсам и рынкам.
Этот шаг также является частью глобальной энергетической игры. На фоне реализации масштабного проекта газопровода «Сила Сибири – 2» между Россией и Китаем в США опасаются появления подобной энергетической сети, которая соединит Россию и Иран с огромным индийским рынком. Такой энергомост стал бы мощным фактором геостратегии, укрепив позиции азиатских держав и переписав правила мировой политики. Давление на проект в Чабахаре – это способ Вашингтона расчистить рынок для поставок своего сжиженного природного газа в Азию и заставить Индию покупать больше американских энергоресурсов.
Действия США против ирано-индийского партнерства удивительным образом совпадают с потеплением отношений Вашингтона с Исламабадом. Администрация США, похоже, приходит к выводу, что именно Пакистан, а не Индия, способен обеспечить американские интересы в Афганистане и на Большом Ближнем Востоке. Недавние встречи высшего военного руководства США и Пакистана, а также одобренный американским Центральным командованием новый оборонный пакт между Саудовской Аравией и Пакистаном указывают на возможную смену приоритетов. Похоже, в Вашингтоне запущена стратегия сдерживания, направленная на то, чтобы заблокировать Индии выход в Евразию и изолировать ее в пределах южноазиатского субконтинента.
