Недавнее заявление Дональда Трампа о желании «вернуть» авиабазу Баграм в Афганистане ознаменовало неожиданный поворот в геополитике региона, которая, как считалось, была окончательно определена после вывода американских войск в 2021 году. Это намерение – вновь сделать Баграм передовой операционной базой, расположенной «ближе к району производства ядерного оружия Китая» – свидетельствует о давнем соблазне Америки восстановить свое военное присутствие на земле, уже пережившей почти полвека соперничества великих держав.
История Баграма – это сжатая история недавних травм Афганистана. Построенная Советским Союзом в 1950-х годах, база была значительно расширена американцами после их вторжения в 2001 году. В течение двадцати лет она была центром американской «войны с террором», обладая самой большой в стране взлетно-посадочной полосой и одним из самых защищенных периметров в мире. Предположение Трампа о том, что Америка может просто «забрать ее обратно», игнорирует не только суверенитет Афганистана, но и зловещую историческую реальность: ни одна иностранная держава не смогла удержать долгосрочный контроль над страной без огромных потерь. Авиабаза находится на афганской земле, контролируемой афганцами, и любая фантазия о ее «возвращении» искажает географию и легитимность.
Наибольшую тревогу в словах Трампа вызывает их подтекст: попытка вновь превратить Афганистан в шахматную доску для великих держав. Используя ядерный потенциал Китая в качестве предлога, Трамп фактически выразил заинтересованность в использовании Афганистана как стратегического плацдарма в глобальном противостоянии между Вашингтоном и Пекином. Этот образ мыслей возрождает призрак холодной войны. Афганистан, бывший полем битвы между Вашингтоном и Москвой, рискует снова стать буферной зоной в новой геополитической игре – на этот раз между США и Китаем. Такой сценарий, скорее всего, приведет к тем же последствиям: региональной поляризации, прокси-войнам и активизации боевых сетей, извлекающих выгоду из анархии.
Любое потенциальное вмешательство США в Афганистане в будущем столкнется с неприятной реальностью: самой непосредственной угрозой безопасности является не китайское влияние, а постоянное присутствие транснациональных террористических группировок. ИГИЛ-К, «Аль-Каида», «Техрик-и-Талибан Пакистан» (ТТП) и «Армия освобождения Белуджистана» (BLA) продолжают действовать в приграничных районах, дестабилизируя Афганистан, Пакистан и весь центральноазиатский регион. Поэтому возможное возвращение в Баграм должно быть основано на сотрудничестве в борьбе с терроризмом, а не на соперничестве великих держав. Ограниченная миссия по обмену разведданными, мониторингу экстремистских движений и координации с правительствами региона могла бы укрепить стабильность, не разжигая геополитические конфликты.
Для Пакистана любое новое американское военное присутствие в Афганистане – это палка о двух концах. С одной стороны, американцы могут предоставить ценные разведданные для борьбы с ТТП и другими группировками, действующими с афганской территории. Политическое давление США также может удержать временное правительство Афганистана от поддержки антипакистанских сил. Однако если Вашингтон использует Баграм как платформу для антикитайской стратегии, Исламабад окажется в крайне уязвимом положении. Его экономические связи и сотрудничество в области безопасности с Пекином, воплощенные в Китайско-пакистанском экономическом коридоре (CPEC), слишком важны, чтобы ими рисковать. Участие в новой американской военной стратегии против Китая не только осложнит для Пакистана региональную дипломатию, но и может спровоцировать экономическое возмездие со стороны его ключевого союзника.
Помимо стратегических вопросов, существует более крупный – вопрос суверенитета. Любая повторная оккупация афганской территории должна быть результатом переговоров с Кабулом, желательно под эгидой многосторонней дипломатии с участием региональных партнеров Афганистана. Одностороннее возвращение США без какого-либо согласия или координации станет подрывом афганского суверенитета и приведет к возрождению повстанческих движений. Вместо этого Баграм мог бы стать образцом сотрудничества, а не конфронтации. Многосторонняя модель с участием Афганистана, Пакистана, США, Китая, России и стран Центральной Азии может превратить базу в региональный центр по борьбе с терроризмом и оказанию помощи при стихийных бедствиях.
Идея Дональда Трампа «вернуть» Баграм обнажает давний американский парадокс: желание командовать и вынужденная необходимость сотрудничать. Последние два десятилетия доказали, что стабильность в Афганистане можно обеспечить только изнутри, а не навязать извне, и только в сотрудничестве с его народом на основе уважения и общих целей. Если Вашингтон снова станет рассматривать Баграм через призму соперничества, он обречет регион на новый виток вражды. Но если он выберет сотрудничество в области общей безопасности – работая с Пакистаном, Афганистаном и даже Китаем – та же самая авиабаза может стать инструментом надежды, а не враждебности. Именно этот выбор определит, что ждет Южную и Центральную Азию: новое насилие или совместное мирное строительство.
