Дональд Трамп, вновь включившись в президентскую гонку в США, вернулся к своему давнему требованию, которое может взорвать и без того хрупкую стабильность в Азии. Как пишет Кабир Танеджа из индийского аналитического центра Observer Research Foundation, бывший президент настаивает на возвращении под американский контроль гигантской авиабазы Баграм, расположенной в 65 км от Кабула. В социальных сетях Трамп заявил, что произойдут «плохие вещи», если «Талибан» откажется передать объект, аргументируя это необходимостью контролировать ядерные объекты Китая. В ответ официальный представитель талибов Забихулла Муджахид отрезал: Афганистан никогда не отдаст свою землю иностранной державе, будь то США или Китай.
Баграм на протяжении 20 лет был главным нервным центром американской военной машины в Афганистане после терактов 11 сентября. Изначально построенный Cоветским Cоюзом в 1950–х годах, он стал символом американской «войны с террором». Однако история Баграма – это нечто большее, чем просто риторика Трампа о китайской угрозе. Она обнажает целый пласт региональных проблем, обострившихся после хаотичного вывода американских войск в августе 2021 года, который организовала администрация Джо Байдена. Уход последнего американского солдата ознаменовал конец двухдесятилетней войны и триумфальное возвращение талибов к власти.
Этот шаг стал геополитическим подарком для Ирана, Китая и России, главных соперников США в регионе. Хотя Трамп и заявляет о своем интересе к ядерной программе Пекина, Вашингтон больше не является самым влиятельным игроком, способным оказывать давление на «Талибан». Несмотря на санкции и замороженные афганские активы, движение за прошедшие годы сумело установить практически полный контроль над страной без серьезных внутренних вызовов, хотя обстановка и остается напряженной.
В эту сложную игру вступает и Пакистан. Недавнее сближение Трампа с пакистанским премьер–министром Шахбазом Шарифом отчасти нацелено и на Афганистан. Исламабад уже несколько лет ведет борьбу с движением «Техрик–и–Талибан Пакистан» (ТТП) и обвиняет афганских талибов в предоставлении убежища боевикам. Кабул, в свою очередь, называет ТТП внутренней проблемой Пакистана. В итоге пакистанская разведка, когда–то считавшаяся «крестным отцом» талибов, сегодня находится в остром конфликте со своим бывшим протеже.
Еще одним ключевым противником возвращения США является Иран. Для Тегерана появление американских военных у своих границ недопустимо. Несмотря на идеологические разногласия, Иран на протяжении десятилетий выстраивал отношения с талибами, готовясь к подобным сценариям. Возвращение США в Баграм будет воспринято как прямая угроза безопасности не только Ирана, но также России и Китая, и Тегеран сделает все, чтобы этого не допустить.
Для самого «Талибана» позволить любой иностранной державе, а тем более США, разместить свою базу на афганской земле было бы политическим самоубийством. После 20 лет кровопролития и победы над «единственной сверхдержавой мира» такой шаг был бы равносилен выстрелу в ногу. Примечательно, что до падения Кабула ходили слухи о тайном сотрудничестве США и талибов в борьбе с их общим врагом – «Исламским государством – Вилаят Хорасан» (ИГ–Х), что уже тогда вызывало беспокойство в правительстве Ашрафа Гани.
Сегодня внутри «Талибана» произошла консолидация власти. Идеологическое крыло во главе с эмиром Хайбатуллой Ахундзадой, базирующееся в Кандагаре, взяло под контроль большинство вопросов управления, включая внешнюю политику, оттеснив более прагматичную кабульскую фракцию во главе с Сираджуддином Хаккани. Концепция прагматизма ради продвижения интересов Афганистана была отброшена, что делает любые сделки с Западом еще менее вероятными.
В нынешних условиях требование Трампа по Баграму вряд ли к чему–то приведет без военного принуждения. Такой вариант неприемлем для современной американской политики, ресурсы которой отвлечены на конфликты в Украине и секторе Газа. Однако любая попытка силового захвата базы рискует вновь превратить Афганистан в арену для прокси–войны, где региональные державы, которых некоторые называют «осью потрясений», сделают все, чтобы страна оставалась для Запада политически недоступной, а травма проигранной войны вновь напомнила о себе.
