Перестрелка, вспыхнувшая 12 октября 2025 года на переходе «Торхам» – самой оживленной торговой артерии Афганистана, – спровоцировала полномасштабный кризис. После обмена артиллерийскими ударами с афганскими пограничниками Пакистан полностью заблокировал пять основных пограничных переходов, включая «Торхам» и «Чаман». Движение через линию Дюранда замерло, парализовав торговлю и обнажив крайнюю экономическую уязвимость Кабула.
Последствия не заставили себя ждать. Более шести тысяч грузовиков, многие из которых перевозили скоропортящиеся продукты и топливо, оказались в многодневных пробках под палящим солнцем. Для тысяч торговцев и водителей, чья жизнь зависит от этого маршрута, блокада обернулась катастрофой. Дипломатические усилия по выходу из тупика также провалились: четырехдневные переговоры между представителями двух стран в Стамбуле завершились безрезультатно, что лишь усугубило экономическую и политическую неопределенность в регионе.
Экономика Афганистана остается в заложниках у Исламабада. Около двух третей всех импортных товаров поступает в страну транзитом через пакистанские порты Карачи и Касим в рамках Соглашения о транзитной торговле (APTTA). Только через переходы «Торхам» и «Чаман» за полгода проходит товаров на сумму свыше 700 миллионов долларов. Каждое закрытие этих ворот мгновенно отражается на жизни простых афганцев – цены на муку, топливо и медикаменты взлетают в считанные дни.
Для южных провинций, таких как Кандагар и Забуль, блокада означает остановку экспорта фруктов и ежедневные убытки в миллионы долларов. По словам фермеров, их продукция гниет на складах, а торговцы оказываются на грани банкротства. Объединенная торговая палата оценивает ежедневные потери примерно в 1 миллион долларов. Власти в Кабуле заявляют о поиске альтернативных, хоть и более дорогих, маршрутов через Иран и страны Центральной Азии.
Хотя Пакистан, имеющий торговый профицит с Афганистаном в 2,3 миллиарда долларов, также несет убытки – например, цены на томаты в стране выросли на 400% – его общая зависимость от этой торговли минимальна. В Исламабаде часто объясняют закрытие границ «угрозами безопасности», однако многие аналитики считают, что военные стратеги используют торговлю как рычаг политического давления. Для Пакистана это небольшая вмятина в экономике, тогда как для Афганистана – перекрытие кислорода.
Исторически поддержание открытой торговли с Пакистаном было для Кабула жизненно важным. Однако подписанное в 2010 году соглашение APTTA так и не было полностью реализовано. Частые закрытия границ вынуждали Афганистан искать обходные пути, но импорт через иранские порты Бандар-Аббас или Чабахар обходится значительно дороже, что снижает покупательную способность афганского населения.
Геополитическая игра продолжается: Исламабад ограничивает торговлю Афганистана с Индией, а Кабул увязывает сотрудничество по транзиту с вопросом политического признания. Дополнительную сложность вносит и «валютная загадка». Укрепление афгани по отношению к пакистанской рупии воспринимается в афганском обществе как моральная победа, но на практике это делает афганский экспорт дороже, а пакистанские товары – дешевле, что лишь усиливает экономическую зависимость Кабула.
Наиболее реалистичный выход для Афганистана – диверсификация торговых маршрутов через Иран, Туркменистан и Узбекистан. Однако слабая инфраструктура и высокие транспортные расходы делают эти альтернативы лишь частичной заменой. Практическим шагом могло бы стать включение в торговые соглашения с Пакистаном пункта о «гарантии бесперебойности поставок» даже во время кризисов. Пока же каждая пограничная блокада наносит новый удар по хрупкой афганской экономике. Для Пакистана это временное неудобство, а для Афганистана – экономическое удушение.
