Белуджистан, крупнейшая по площади провинция Пакистана, десятилетиями ассоциировался с лишениями – земля огромного потенциала, преданная забвением, в пустынях которой эхом отдавались гнев и мятеж. Долгое время белуджские субнационалистические группировки рассматривали насилие как единственный способ быть услышанными, но сегодня, пока пыль повстанческих движений не осела, в провинции разворачивается иная, более тихая трансформация, движущей силой которой стали не оружие, а образование, инвестиции и медленная, но целенаправленная работа властей.
В период с 2020 по 2025 год Белуджистан начал меняться, опровергая старые представления о вечном отчаянии. Крупные экономические проекты – горнодобывающий комплекс Reko Diq, инфраструктура порта Гвадар в рамках Китайско-пакистанского экономического коридора (CPEC) и социальные программы, такие как инициатива RISE (Устойчивость, интеграция и социально-экономическое расширение прав и возможностей), – меняют не только ландшафт, но и мировоззрение провинции. Один только Reko Diq с инвестициями в 5,5 млрд долларов на первом этапе и прогнозируемыми денежными потоками в 74 млрд долларов за весь срок эксплуатации является монументальной ставкой на способность Белуджистана стать двигателем роста Пакистана. Поддержка проекта со стороны Азиатского банка развития и других партнеров свидетельствует о растущем доверии инвесторов к региону.
Гвадар также постепенно превращается в настоящий портовый город, а не просто в геополитическую фигуру на карте. Новый международный аэропорт, способный обслуживать 400 000 пассажиров в год, а также модернизированная дорожная и торговая инфраструктура обеспечивают провинции столь долгожданную связь с миром. В то же время инвестиции программы RISE в размере 16 млрд рупий в развитие навыков молодежи и поддержку местных сообществ показывают, что правительство провинции осознало: устойчивый мир нельзя навязать силой, его нужно строить через инклюзивность и расширение прав и возможностей.
На фоне этих открывающихся перспектив продолжающееся насилие со стороны белуджских субнационалистических группировок выглядит не героическим актом, а трагически контрпродуктивным шагом. Каждый акт саботажа отбрасывает назад то самое развитие, которое могло бы решить проблему десятилетий лишений. Каждое нападение на строительную площадку или трубопровод сигнализирует инвесторам, что Белуджистан остается слишком нестабильным для доверия и сотрудничества. Повстанческое движение, некогда порожденное законными обидами, само стало препятствием на пути к решениям, которых оно когда-то добивалось.
Именно поэтому истории, подобные истории Сохейла Ахмада, молодого человека из Белуджистана, получившего место во Внутренней налоговой службе Пакистана, значат гораздо больше, чем может показаться. Его путь – из провинции, часто изображаемой как оторванная от национальных институтов, в самое сердце пакистанской бюрократии – символизирует дорогу одновременно патриотичную и прагматичную. Он выбрал не насилие, а образование и службу. Его успех – это возможность трансформации изнутри, реформ через участие, а не через бунт. В провинции, где отчуждение стало нормой, его достижение несет посыл о принадлежности.
История Сохейла Ахмада резко контрастирует с риторикой безнадежности, которую часто продвигают боевики. Она доказывает, что достоинство можно обрести через вовлеченность, а не отчуждение. Его восхождение по карьерной лестнице в государственной службе – это не уступка государству, а возвращение себе права голоса, заявление о том, что молодежь Белуджистана заслуживает быть в тех кабинетах, где принимаются решения. Чтобы Белуджистан извлек выгоду из минеральных богатств Reko Diq, новых торговых путей Гвадара и социальных лифтов программы RISE, ему понадобится больше таких, как Сохейл Ахмад, – молодых профессионалов, способных управлять, контролировать и защищать интересы своей провинции в рамках государственного аппарата.
Все это не означает игнорирования той боли, которая подпитывала гнев белуджей на протяжении поколений. Обиды, связанные с политической изоляцией, несправедливым распределением ресурсов и жесткими мерами безопасности, остаются реальными. Однако насилие доказало свою неэффективность как язык для достижения справедливости. Оно изолирует Белуджистан от союзников, ужесточает позицию государства в вопросах безопасности и превращает развитие в милитаризованный проект, а не в гуманитарный. В отличие от этого, образование и участие в работе государственных институтов создают потенциал для грамотного требования справедливости и ведения конструктивных переговоров. Они превращают протест в политику.
Сегодня Белуджистан стоит на распутье. Один путь ведет назад, к старому циклу восстаний и репрессий – он сулит лишь временное удовлетворение, а приносит разруху. Другой путь ведет к инклюзивности – через классы, учебные центры, экзамены на госслужбу и программы, связывающие местные устремления с национальным ростом. Этот путь медленнее, но именно он созидает, а не разрушает. Если молодежь провинции направит свою энергию на образование, управление и участие в экономической жизни, следуя примеру Сохейла Ахмада, то плоды таких проектов, как Reko Diq и Гвадар, наконец, смогут принадлежать самому народу Белуджистана. Грохот оружия, который звучал слишком долго, может смениться шумом учебных аудиторий, строительных площадок и гулом реально работающих гражданских институтов.
