Политическая атмосфера в Нью-Дели достигла точки кипения, когда лидер оппозиционной партии «Индийский национальный конгресс» Рахул Ганди на недавней пресс-конференции выступил с обвинениями, способными пошатнуть основы крупнейшей демократии в мире. Это не было рядовым политическим выпадом – Ганди представил результаты расследования, указывающие на систематические манипуляции в избирательной системе страны, назвав происходящее не чем иным, как «государственной изменой».
Центром расследования стал избирательный округ Махадевапура в Бангалоре, где, по утверждению команды Ганди, было обнаружено более 100 000 «фантомных» голосов. Речь идет о поддельных удостоверениях личности, дублирующих регистрациях и адресах, ведущих в пустые участки или, что выглядит еще более странно, на пивоварню, где якобы числятся 68 избирателей. В качестве доказательств были представлены фотографии тесных комнат, где зарегистрированы 80 избирателей из разных семей, и документы, согласно которым одна 70-летняя женщина умудрилась проголосовать дважды по разным удостоверениям личности.
Озвученные цифры ошеломляют: только в Махадевапуре следователи насчитали 11 965 двойных регистраций и 40 009 избирателей, прописанных по фиктивным адресам. Ганди подчеркнул, что кандидат от правящей партии BJP П. К. Мохан выиграл выборы в Центральном Бангалоре с перевесом всего в 32 707 голосов – разница, которую, по мнению оппозиции, обеспечили не реальные избиратели, а махинации. Подобные обвинения, по его словам, касаются и других штатов, включая Махараштру, где между национальными и региональными выборами внезапно появился один крор (10 миллионов) новых избирателей, а также Харьяну и Бихар.
Теория Ганди пугающе проста: в системе, где исход выборов решают незначительные перевесы, манипуляции всего в 25 ключевых округах могут изменить судьбу всей нации. Лидер оппозиции выразил разочарование действиями Избирательной комиссии, которая, по его словам, отказалась предоставить цифровые данные для проверки, вынудив его команду вручную изучать «двухметровую стопку» бумажных отчетов. Он также заявил, что записи с камер видеонаблюдения на избирательных участках таинственным образом исчезли, а доступ к историческим данным был заблокирован – все это Ганди охарактеризовал как преднамеренное уничтожение улик.
Реакция Избирательной комиссии была быстрой и жесткой. Там назвали обвинения «безосновательными» и «безответственными», призвав Ганди предоставить доказательства под присягой, что влечет за собой серьезную юридическую ответственность за дачу ложных показаний. В свою очередь, правящая партия BJP обвинила Ганди в «избирательном возмущении», указывая на противоречие: оппозиция праздновала свои победы на тех же самых выборах, честность которых теперь ставит под сомнение.
Контекст делает эту ситуацию еще более запутанной. Во время общенациональных выборов в Лок сабху в 2024 году Конгресс добился значительного успеха, увеличив свое представительство вдвое и получив 99 мест, что сам Ганди назвал возрождением партии. Однако после сокрушительных поражений на последующих выборах в штатах, особенно в Махараштре, риторика резко сменилась с празднования на обвинения в мошенничестве. Для сторонников Ганди это подтверждение того, что после неожиданно слабого результата BJP на национальном уровне власти усилили манипуляции. Критики же видят в этом лишь попытку оправдать проигрыш.
Отсутствие официальных судебных исков вызывает вопросы к стратегии Ганди. В Индии существуют правовые механизмы для оспаривания результатов выборов, но лидер оппозиции предпочитает им пресс-конференции. Это может указывать либо на недостаток веских доказательств для суда, либо на то, что политический резонанс для него важнее юридических процедур. Тем не менее, полностью игнорировать его заявления было бы преждевременно. Индийская избирательная система, несмотря на свою надежность, уязвима из-за гигантских масштабов – почти миллиард избирателей и миллионы участков.
Ставки в этой игре выходят далеко за рамки политической борьбы. Речь идет о доверии к Избирательной комиссии и вере граждан в честность выборов. Если обвинения подтвердятся, это может подорвать легитимность демократических институтов. Особенно серьезные последствия это будет иметь для меньшинств, таких как христиане (2,3% населения), для которых демократические процессы являются одним из немногих инструментов защиты от растущего религиозного национализма. Манипуляции на выборах фактически лишают их этого защитного механизма.
Пока Рахул Ганди обещает новые разоблачения, которые он называет «атомной бомбой», Избирательная комиссия продолжает требовать официальных жалоб и показаний под присягой. Тем временем индийское общество наблюдает за разворачивающейся драмой, не зная, кому верить, но все больше беспокоясь о целостности своей демократии. Этот конфликт поднимает фундаментальные вопросы, актуальные для всего мира: как демократии могут сохранять легитимность при эрозии доверия и как отличить обоснованные опасения от политических манипуляций.
