Китайско-пакистанский экономический коридор (CPEC), давно обсуждаемый как проект, способный перекроить карту региона, набирает геополитический вес. Попыткой Пекина разморозить отношения между Пакистаном и Афганистаном ознаменовалась трехсторонняя конференция в мае 2025 года, на которой было принято решение о расширении CPEC на афганскую территорию. Этот шаг может стать поворотным не только для экономического роста, но и для всей архитектуры безопасности в Южной Азии. На фоне истории, омраченной взаимным недоверием, радикализмом и вмешательством внешних сил, этот эксперимент по региональной интеграции в рамках инициативы «Один пояс, один путь» является одновременно и вызовом, и уникальной возможностью.
Стратегические программы, подобные CPEC, никогда не ограничиваются сугубо экономикой. Их главная сила — в символическом значении и стремлении к миру через процветание. На фоне обострения индо-пакистанской напряженности и роста угроз безопасности в Белуджистане и на границе с Афганистаном Китай выступил в роли стабилизатора. Пекин не только способствовал расширению коридора, но и помог Исламабаду наладить диалог с Кабулом, что привело к возобновлению обмена послами после двухлетнего перерыва. Этот жест свидетельствует об осторожной перебалансировке сил в регионе, где историческая вражда переосмысливается перед лицом общих экономических интересов.
Провинция Белуджистан, географический и логистический центр CPEC, остается настоящей пороховой бочкой. Богатая природными ископаемыми, она страдает от бедности, политической изоляции и недостаточного развития. Этот парадокс порождает отчуждение среди местного населения. Портовый город Гвадар, жемчужина коридора, является микрокосмом этой проблемы. Местные рыбаки жалуются, что строительство порта и скоростной автомагистрали лишило их традиционных рынков сбыта, не предложив взамен альтернативных источников дохода. По мере того как безопасность снижается, а экономические выгоды не доходят до простых белуджей, недовольство нарастает, создавая питательную почву для повстанческих движений и иностранного вмешательства.
Гибридная война стала постоянной угрозой для реализации CPEC. Дезинформационные кампании и преднамеренные поставки оружия негосударственным субъектам являются неотъемлемой частью этого противостояния. Группировки, такие как «Армия освобождения Белуджистана» (BLA) и «Техрик-и-Талибан Пакистан» (TTP), совершают атаки на гражданское население и стратегические объекты. Согласно Глобальному индексу терроризма 2025 года, Пакистан занял второе место по уровню террористической активности: только в 2024 году было совершено более 1000 атак, почти 90% из которых приписываются BLA и TTP. Некоторые аналитики связывают это с предполагаемой стратегией Индии, известной как «доктрина Аджита Довала», которая подразумевает «игру на опережение» через прокси-войны для дестабилизации CPEC.
По утверждениям пакистанских и китайских официальных лиц, индийские консульства в Афганистане использовались в качестве баз для материальной и оружейной поддержки группировок, подобных BLA. За этими обвинениями стоит более масштабная политика «сдерживания Китая», в рамках которой Индия рассматривает CPEC как угрозу, укрепляющую ее главного соперника и втягивающую Афганистан в торговую орбиту Пекина. Таким образом, включение Афганистана в проект несет в себе как огромные перспективы, так и серьезные риски.
Афганистан исторически служил транзитным узлом, и такие проекты, как газопровод ТАПИ и ЛЭП CASA-1000, были призваны восстановить его роль. Однако хроническая нестабильность ставит под сомнение долгосрочные инвестиции. Эксперты утверждают, что Афганистан нельзя рассматривать лишь как транзитную страну; его необходимо интегрировать через социально-экономическое развитие и вложения в инфраструктуру. Китайские ученые также настаивают на переформатировании двусторонней модели CPEC в рамки регионального сотрудничества, где Афганистан будет полноправным участником, а не просто географическим проходом.
На местах пакистанская армия с середины 2024 года проводит операцию Azm-i-Istehkam, которая уже принесла ощутимые результаты в зачистке территорий и нейтрализации угроз для CPEC. Однако военных мер недостаточно. Долгосрочный успех коридора зависит от завоевания «сердец и умов», особенно в Белуджистане. Его жители должны стать бенефициарами экономического роста, а не побочным ущербом большой геостратегической игры. Ситуация усугубляется геополитической конкуренцией: инвестиции Индии в Афганистан на сумму 3 миллиарда долларов, изначально представленные как помощь в развитии, теперь рассматриваются Исламабадом как попытка «стратегического окружения».
Прорыв, достигнутый в мае 2025 года, открывает хрупкое окно возможностей. Тщательно продуманное участие Афганистана в CPEC способно высвободить колоссальный экономический потенциал и стать стабилизирующим якорем для всего региона. Однако путь по этому коридору — это не дипломатические фотосессии и стратегическое позерство, а упорная долгосрочная работа, открытость, справедливое развитие и устранение исторических обид. Превращение CPEC из двусторонней инициативы в краеугольный камень регионального мира — это мечта, которая сегодня находится под ударом из-за внутреннего недоверия, внешнего противодействия и местной политики. Но при наличии политической воли она все еще может стать ключом к более стабильной и процветающей Южной Азии.
