Более двух десятилетий Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) оставалась на периферии внимания западной прессы – громоздкая евразийская аббревиатура, звучавшая скорее бюрократически, чем драматично. Однако сегодня мир больше не может отводить взгляд. То, что когда-то пренебрежительно называли «клубом для разговоров», превратилось в одну из самых значимых лабораторий многополярного мира, финансов и безопасности. Это организация, чьи внутренние противоречия могут оказаться столь же влиятельными, как и ее амбиции.
Когда в 2001 году Китай, Россия, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан основали ШОС, она не выглядела угрожающе. Западные аналитики видели в ней всего лишь «форум для фотосессий» или «бюрократическую оболочку». Это пренебрежение упускало из виду главное. Сегодня ШОС, включившая в себя также Индию, Пакистан и Иран, простирается от Минска до Пекина и охватывает 42% человечества и треть мирового ВВП. Что еще важнее, она предлагает своим членам политическую сделку, которую редко предоставляли западные институты: никакой обусловленности, никаких нравоучений и тестов на соответствие. Именно эта этика, ставящая во главу угла суверенитет, обеспечила ей долговечность.
Гипотетический саммит в китайском Тяньцзине в сентябре 2025 года, посвященный 25-летию организации, мог бы стать символическим поворотным моментом. Представим себе эту картину: сверкающие неоном небоскребы, кортежи, проносящиеся мимо транспарантов с лозунгом «Общая судьба, общее будущее», и атмосфера, в которой смешались церемониальная пышность и неприкрытое напряжение. За кулисами официальных рукопожатий разворачивалась настоящая дипломатия: тихие беседы Си Цзиньпина и Владимира Путина, сдержанная улыбка Нарендры Моди, приветствующего обоих лидеров, оживленные жесты иранского президента в разговоре с коллегами из Центральной Азии. Каждое движение здесь несло дипломатический вес.
На таком саммите могла бы быть представлена Тяньцзиньская декларация – документ, знаменующий переход ШОС от координационного форума к проекту построения собственных институтов. Речь идет о запуске Банка развития ШОС, выпуске совместных облигаций и создании платежной инфраструктуры, защищенной от западных санкций. Присутствие Ирана, пережившего гипотетическую войну, придало бы этим планам особую остроту, став живым примером того, что происходит, когда суверенитет сталкивается с внешним вмешательством.
Главный лозунг ШОС – «более справедливый и представительный многополярный мир». На практике же многополярность – это и освобождение, и фрагментация. Она избавляет государства от доминирования США, но рискует запереть их в конкурирующих сферах влияния. Яркий пример – Индия, которая использует ШОС для диалога с Центральной Азией и сдерживания Пакистана, но одновременно видит в организации противовес Китаю. Это двоякое положение, с одной стороны, укрепляет ШОС, удерживая соперников за одним столом, а с другой – мешает более глубокой интеграции.
Безопасность всегда была основой организации. Ее Региональная антитеррористическая структура (РАТШ) в Ташкенте координирует обмен разведданными и совместные учения. Однако и здесь есть свои противоречия. Осуждая вмешательство во внутренние дела, ШОС усиливает антагонизм с Вашингтоном, усугубляя ту самую конфронтацию, которой стремится избежать. Показателен пример Афганистана: после ухода США ШОС осталась единственной площадкой, где собираются все ключевые игроки региона. Их подходы расходятся, но сама возможность управлять этими разногласиями, пусть и несовершенно, – уже реальное достижение.
Экономические амбиции ШОС направлены на создание параллельных систем. Предлагаемый Банк развития мог бы финансировать трансграничную инфраструктуру, а расчеты в национальных валютах – обойти доминирование доллара. Но альтернативы создают новые риски: нехватку ликвидности и ловушки конвертируемости. Для таких стран, как Казахстан, чья экономика связана и с китайским проектом «Один пояс, один путь», и с западными инвестициями, механизмы ШОС предлагают диверсификацию, но и угрожают чрезмерной зависимостью.
В основе философии ШОС лежит принцип суверенитета и невмешательства. Это привлекает членов, уставших от «двойных стандартов» Запада. Однако критики видят в этом риск предоставления карт-бланша на подавление инакомыслия внутри стран. Организация выходит и на новые рубежи – искусственный интеллект, кибербезопасность и космос, стремясь сформировать собственные стандарты цифрового суверенитета.
ШОС перешла знаковый рубеж. Она больше не является просто региональным форумом, а превратилась в арену, где противоречия становятся частью системы. Это манифест многополярности, который бросает вызов однополярному миру, но при этом создает новые зависимости. Это эксперимент по построению альтернативных экономических систем, которые могут как интегрировать, так и дестабилизировать. Для всего мира это прямой сигнал: то, что происходит в коридорах ШОС – будь то платежные системы, контртеррористические списки или технологические протоколы, – будет определять глобальный баланс сил.
