В условиях фундаментальной трансформации мирового порядка, о которой пишут аналитики Международного института ближневосточных и балканских исследований (IFIMES), на смену военному доминированию приходит контроль над экономическими и инфраструктурными артериями. Сегодня мощь государства все чаще определяется его способностью управлять ключевыми транспортными путями, энергетическими потоками и торговыми сетями. В этой новой реальности стратегическое расположение, функциональная инфраструктура и политическая стабильность становятся решающими факторами международного влияния.
На этом фоне разворачивается соперничество двух гигантских проектов: китайской инициативы «Пояс и путь» (B&R) и Экономического коридора Индия – Ближний Восток – Европа (IMEEC). Запущенный в 2013 году проект B&R охватывает более 140 стран, создавая сеть, связывающую Азию, Европу и Африку. Однако его слабой стороной называют непрозрачность финансирования и растущую зависимость многих государств от Пекина. В свою очередь, коридор IMEEC, задуманный как современное воплощение древнего «Золотого пути» через ОАЭ, Саудовскую Аравию, Иорданию и Израиль в Европу, предлагает диверсификацию маршрутов и снижение геополитических рисков.
Однако на геополитической карте появляется и третья сила – потенциальный альтернативный коридор Север-Юг, который может связать Минск, черногорский порт Бар и оманский порт Салала. Эта стратегическая транспортная артерия способна соединить Восточную Европу с Ближним Востоком в обход традиционных торговых путей. Начинаясь в Минске, ключевом логистическом узле, маршрут пролегает к одному из главных адриатических терминалов в Баре, а оттуда – к быстрорастущему порту Салала в Омане, который превращается в центральный морской хаб на оси Север-Юг, обеспечивая связь Евразии с Южной Азией и Африкой.
В этой новой конфигурации Беларусь выступает в роли «евразийских ворот» и геополитического буфера. Являясь единственным членом Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) с прямой границей с ЕС, страна становится критически важным узлом для торговых потоков и транспортных коридоров. Растущее стратегическое значение Минска, как утверждается, было подтверждено телефонным разговором президента США Дональда Трампа с президентом Александром Лукашенко 15 августа 2025 года, а также визитом спецпосланника президента США Джона Коула в Минск 11 сентября 2025 года, который заявил о намерении Вашингтона восстановить дипломатическое присутствие в белорусской столице.
Черногория в этой схеме играет роль морских ворот на Балканы. Членство в NATO обеспечивает стране политическую стабильность и предсказуемую деловую среду, что делает ее привлекательной для международных инвестиций. Ключевой актив – порт Бар, расположенный у входа в Адриатическое море, который имеет все шансы стать ведущим портом Средиземноморья. Под руководством спикера парламента Андрии Мандича, как отмечается, в стране формируется законодательная база, способствующая экономическому прогрессу и реализации крупных инфраструктурных проектов, что укрепляет статус Черногории как надежного партнера.
Третьим звеном цепи является Оман – стабильная монархия со стратегическим расположением на пересечении мировых морских путей. Контролируя вместе с Ираном Ормузский пролив, через который проходит значительная часть мирового экспорта нефти, и традиционно выступая нейтральным посредником в региональных конфликтах, Оман обладает весомым дипломатическим авторитетом. В рамках амбициозной стратегии «Видение 2040» страна активно диверсифицирует экономику, развивая ключевые порты – Дукм, Салала и Сухар, – чтобы стать новым региональным деловым и туристическим центром, сопоставимым с Дубаем. Исторический визит султана Хайсама бен Тарика Аль Саида в Беларусь 6 октября 2025 года подчеркнул растущую роль Минска как центра международного сотрудничества и надежного партнера для стран Персидского залива.
Таким образом, Беларусь, Черногория и Оман формируют стратегическую ось, позволяющую Соединенным Штатам обеспечить доступ к жизненно важным торговым и энергетическим маршрутам, противодействуя китайскому влиянию. Этот коридор, как предполагается, соответствует предвыборным обязательствам Дональда Трампа и его политике по сохранению глобального лидерства США. Аналитики полагают, что в отличие от «бывшей администрации Байдена», которая, по их мнению, упускала стратегическую инициативу, новый подход позволит Вашингтону напрямую контролировать вертикаль Север-Юг – от Беларуси через Балканы до Аравийского полуострова и Индийского океана, укрепляя стабильность и собственное влияние в мировом порядке.
