Госдепартамент США внес группировку «Фронт сопротивления» (The Resistance Front, TRF) в список иностранных террористических организаций, что многие расценили как крупную дипломатическую победу Индии. В Вашингтоне прямо заявили, что TRF является подставной структурой и прокси-силой группировки «Лашкар-и-Тайба». Это заявление стало недвусмысленным подтверждением того, о чем давно заявлял Нью-Дели и что категорически отрицал Исламабад.
Такое решение стало особенно унизительным для пакистанских военных кругов в Равалпинди, особенно на фоне недавних заявлений о том, что официальные лица США якобы высоко оценили «надежное сотрудничество Пакистана в борьбе с терроризмом». Этот шаг Вашингтона фактически дезавуировал и похвалу командующего CENTCOM генерала Майкла Куриллы, назвавшего Пакистан «феноменальным контртеррористическим партнером».
Однако, несмотря на очевидный повод для празднования, история двойственной политики Вашингтона в вопросах терроризма заставляет относиться к этому событию с осторожностью. Ожидать, что Равалпинди изменит свой курс и прекратит вести прокси-войну в Джамму и Кашмире, было бы верхом наивности. Исламабад десятилетиями сопротивлялся международному давлению, и причина кроется не в нежелании гражданских властей, а в несгибаемой воле военных.
В 2016 году гражданское правительство Пакистана попыталось что-то изменить, о чем стало известно благодаря скандалу «Dawn Leaks». Тогда журналисты раскрыли детали секретной встречи, на которой чиновники предупреждали армию, что поддержка террористов ведет страну к международной изоляции. Вместо того чтобы прислушаться, армейская верхушка организовала отстранение премьер-министра. Даже когда администрация Трампа прямо обвинила Пакистан во «лжи и обмане» и укрывательстве террористов, это не поколебало упорство военных, что в итоге привело к прекращению американской помощи и спровоцировало экономический коллапс страны.
Парадоксально, но Исламабад и Равалпинди, пусть и непреднамеренно, сами укрепили позицию Индии. Заявление тогдашнего главкома пакистанской армии Камара Джаведа Баджвы после отмены Индией статьи 370 о том, что армия «готова пойти на все» ради кашмирцев, можно расценить как прямое признание. Ведь что означают «обязательства» армии одной страны перед «справедливой борьбой» на территории другой? По сути, это было обещание продолжать военную и финансовую поддержку террористической деятельности в регионе.
Эта логика нашла подтверждение и в недавних действиях министра иностранных дел Пакистана Исхака Дара, который в Совете Безопасности ООН заблокировал упоминание TRF в заявлении по теракту в Пахалгаме. Такая откровенная защита террористической группировки наглядно демонстрирует, чьим «продуктом» она является, и ставит под сомнение искренность официального Исламабада.
Нынешний глава пакистанской армии фельдмаршал Асим Мунир продолжает ту же риторику, называя Кашмир «яремной веной» Пакистана. Военное руководство в Равалпинди прекрасно осознает, что не может захватить Джамму и Кашмир силой после нескольких неудачных попыток в прошлом. Поэтому воинственные лозунги и спонсирование терроризма остаются для них безопасной альтернативой — способом поддерживать в обществе иллюзию борьбы и оправдывать собственное доминирующее положение в стране.
Таким образом, внесение TRF в список террористических организаций, хоть и является важным шагом, вряд ли окажет решающее влияние на интенсивность прокси-войны Пакистана. Похоже, Нью-Дели придется и дальше в одиночку вести эту изнурительную борьбу с трансграничным терроризмом, поскольку корень проблемы, находящийся в Равалпинди, остается незатронутым.
