Недавнее заявление Дональда Трампа, в котором он потребовал от Афганистана вернуть авиабазу Баграм, вновь привлекло внимание к объекту, который эксперты называют «перекрестком власти, стратегии и соперничества в Афганистане». В своем посте в социальной сети Truth Social Трамп пригрозил: «Если Афганистан не вернет авиабазу Баграм тем, кто ее построил, Соединенным Штатам Америки, СЛУЧАТСЯ ПЛОХИЕ ВЕЩИ!!!». В ответ на это представитель МИД Талибана Закир Джалали заявил, что «афганцы исторически не приемлют иностранного военного присутствия, и эта возможность была полностью отвергнута», добавив, однако, что «дверь для дальнейшего взаимодействия открыта». На данный момент дипломатические отношения между США и Афганистаном отсутствуют.
В мире международной политики география – это судьба. Немногие места отражают эту истину так ярко, как авиабаза Баграм – огромный военный комплекс к северу от Кабула. На протяжении десятилетий он символизировал не только борьбу за Афганистан, но и более широкое состязание за влияние на одном из самых нестабильных перекрестков мира – в точке, где сходятся Южная, Центральная Азия и Ближний Восток. Баграм – это не просто участок земли, а центральная клетка на геополитической шахматной доске Евразии, позиция, с которой мировые державы могут проецировать влияние, следить за соперниками и формировать ход событий в обширном регионе.
Во время присутствия США (2001–2021) Баграм функционировал как передовой военный узел – воздушная крепость с двумя взлетно-посадочными полосами, способными принимать тяжелые бомбардировщики, беспилотники и стратегическую транспортную авиацию. Его потеря во время вывода американских войск в августе 2021 года была не просто тактической, а геополитической. База, расположенная в 60 км от Кабула, была жизненно важным советским объектом во время войны 1979–1989 годов, а после ухода СССР стала ареной борьбы между Талибаном и силами Северного альянса. После событий 11 сентября 2001 года США и их союзники превратили Баграм в эпицентр своего присутствия, вложив миллиарды в его расширение и модернизацию. Отсюда американские беспилотники наносили удары по Пакистану, а силы сдерживали Иран и вели разведку в Центральной Азии и западном Китае.
Окончательный уход США с базы состоялся 2 июля 2021 года, задолго до падения Кабула, и уже 15 августа объект перешел под контроль талибов. Тогдашний министр обороны Ллойд Остин объяснял, что удержание Баграма было невозможным, поскольку «для его эксплуатации и защиты потребовалось бы до 5000 американских военнослужащих», на что не было внутриполитической поддержки. Этот шаг символизировал конец прямого американского влияния в Центральной Азии, принеся огромное облегчение таким противникам, как Россия, Китай и Иран.
Больше всех из региональных держав за Баграмом в американскую эпоху нервно наблюдал Китай. База находится менее чем в 1200 километрах от Синьцзяна, и американская разведка могла отслеживать китайскую активность. Теперь, с уходом США, Пекин видит новые возможности. Стабильный Афганистан под властью талибов может позволить Китаю расширить свое экономическое присутствие через горнодобывающие концессии и инфраструктурные проекты в рамках инициативы «Пояс и путь». Китай уже стал крупнейшим иностранным инвестором в стране, заключив 25-летний контракт на добычу нефти и получив права на разработку медного рудника Мес Айнак стоимостью 3 миллиарда долларов. Хотя Пекин официально не подтверждает, слухи о его интересе к доступу или модернизации Баграма сохраняются.
Для Москвы Баграм под контролем США был постоянным раздражителем, угрожавшим ее сфере влияния в Центральной Азии. С уходом Вашингтона Россия испытала облегчение, но не успокоение, опасаясь теперь китайского доминирования. Аналогично и для Ирана, для которого база была прямой военной угрозой у восточных границ, уход американцев стал стратегическим облегчением. Сегодня и Москва, и Тегеран предпочитают, чтобы Афганистан оставался достаточно слабым, чтобы не допустить возвращения Запада, но не настолько хаотичным, чтобы джихадизм распространился на соседние регионы.
Для Пакистана Баграм был палкой о двух концах: с одной стороны, оттуда наносились удары по боевикам на его территории, с другой – американское присутствие сдерживало индийское влияние в Афганистане. Сегодня Исламабад чувствует себя увереннее. Индия же, напротив, утратила гарантии стабильности, которые давал контроль США над регионом. Поскольку прямое индийское влияние на Баграм при талибах невозможно, Нью-Дели делает ставку на альтернативные пути, такие как инвестиции в иранский порт Чабахар для сохранения торгового доступа в Центральную Азию.
Сегодня авиабаза Баграм затихла, но ее стратегический вес не исчез. Она превратилась из действующей крепости в скрытый приз, ценность которого заключается в том, что он может означать для любой из великих держав. Навязчивая идея Дональда Трампа вернуть Баграм связана не только с исправлением ошибок вывода войск, но и с более глубокой игрой за мировое господство. Его аргумент о том, что база находится «в часе езды от того места, где Китай производит свое ядерное оружие», пусть и неточный, подчеркивает ее стратегическое положение. Как гласит старая геополитическая мудрость: «Кто владеет Баграмом, тот владеет перекрестком». И борьба за эту «центральную клетку» Евразии, похоже, еще далека от завершения.
