Несмотря на теплые личные отношения между президентом США Дональдом Трампом и премьер-министром Индии Нарендрой Моди, их дружба постоянно наталкивается на острые противоречия в национальных интересах. Обмен любезностями, как, например, телефонный звонок Трампа с поздравлениями Моди с 75-летием, в котором он поблагодарил Индию за поддержку в «прекращении войны между Россией и Украиной», резко контрастирует с нерешенными проблемами. Среди них – торговые споры, где Вашингтон грозит 50-процентными пошлинами, а Нью-Дели не спешит открывать свои рынки, а также безуспешные попытки Трампа стать посредником в конфликте Индии и Пакистана, которые Индия категорически отвергает.
Недовольство в индийских политических кругах вызывают и кадровые решения американского президента. Назначение Серджио Гора послом в Индии и одновременно специальным посланником по Центральной и Южной Азии было воспринято как унижение. Индийские СМИ выразили разочарование тем, что их страну поставили в один ряд с другими государствами, включая главного соперника – Пакистан. Бывшие дипломаты, такие как экс-посол Индии в США Нирупама Рао, отмечали отсутствие у Гора дипломатического опыта, подчеркивая, что его главное достоинство – личная преданность Трампу. Однако некоторые эксперты, например, глава Американо-индийского форума стратегического партнерства Мукеш Аги, увидели в этом и плюс: Гор сможет решать сложные вопросы напрямую с президентом, минуя Госдепартамент.
Еще одним знаковым, хотя и неоднозначным для Нью-Дели, стало назначение доктора Пола Капура на должность помощника госсекретаря США по Южной Азии. Капур является признанным экспертом по ядерным вооружениям и индо-пакистанским военным конфликтам. Этот выбор явно демонстрирует глубокую обеспокоенность Вашингтона риском применения ядерного оружия двумя соседними державами, каждая из которых обладает арсеналом примерно в 170 боеголовок. Сам Трамп ранее заявлял, что остановил столкновение Индии и Пакистана, которое могло «превратиться в ядерную катастрофу», и подчеркивал нежелание США вести дела с теми, кто потенциально может применить ядерное оружие.
Анализ Пола Капура, основанный на многолетних исследованиях, предлагает интересный взгляд на региональную динамику. Он утверждает, что, хотя ни Индия, ни Пакистан не применят ядерное оружие первыми, сам факт его наличия у Исламабада придает ему смелости для ведения конвенциональной войны или организации террористических атак. По мнению Капура, Пакистан использует ядерный потенциал не как оружие уничтожения, а как инструмент психологического давления. Расчет строится на том, что угроза ядерной эскалации заставит Индию пойти на уступки и привлечет международных посредников, в первую очередь США, которые будут настаивать на урегулировании, особенно в вопросе Кашмира.
Эта теория подтверждается историческими примерами. Капур отмечает, что Пакистан стал вести себя гораздо более агрессивно после получения ядерного оружия в 1998 году. Уже в 1999 году генерал Первез Мушарраф начал дерзкую операцию в Каргиле, рассчитывая, что страх перед ядерной войной заставит Индию сесть за стол переговоров. Однако Индия ответила массированным применением обычных вооружений, а США, опасаясь эскалации, вмешались на стороне Индии. Похожая схема повторялась и позже: после атаки на индийский парламент в 2001 году и терактов в Мумбаи в 2008 году именно давление со стороны Вашингтона удерживало Нью-Дели от полномасштабного военного ответа.
Последним примером стала гипотетическая «Операция Синдур» в мае 2025 года, когда, согласно анализу, именно страх ядерной эскалации привел к быстрому вмешательству США и установлению перемирия в течение четырех дней. Роль Вашингтона была признана Пакистаном, но категорически отвергнута Индией. Такое упрямство Нью-Дели, как сообщается, вызвало сильное недовольство президента Трампа, которое выразилось в серии последующих решений, явно направленных на то, чтобы «поставить индийцев на место» и продемонстрировать пределы их независимости.
