Торговые отношения между Пакистаном и Ираном, традиционно полные недоверия и политических препятствий, выходят на новый уровень. Достигнув отметки в 3 миллиарда долларов, стороны теперь ставят амбициозную цель – 10 миллиардов. Этот шаг является не только серьезным прорывом, но и проверкой на прочность способности обеих стран выполнять взятые на себя обязательства.
В действительности, экономики обоих государств остро нуждаются в таком сотрудничестве. Пакистан постоянно балансирует между кредитами МВФ и нехваткой валютных резервов, в то время как Иран практически отрезан от мировой финансовой системы из-за санкций. В этих условиях взаимная опора становится прагматичным решением. Идеальным выходом видится бартерная система, позволяющая обойти сложности с банковскими операциями. Пакистан может поставлять через границу рис и мясо, а Иран – нефть, газ или нефтехимическую продукцию. Такой механизм избавляет обе стороны от дефицита долларов и головной боли, связанной с санкционными ограничениями.
Особое внимание привлекает инициатива по созданию приграничных рынков. Это не громкие мегапроекты, а небольшие локальные центры, способные изменить повседневную жизнь людей вдоль пакистано–иранской границы. Десятилетиями этот регион ассоциировался с контрабандой и проблемами безопасности, а не с законной торговлей. Предоставление жителям Белуджистана легальных возможностей для трансграничного бизнеса может снизить напряженность и создать рабочие места в районах, которые обычно остаются без внимания.
Однако главным вопросом остается инфраструктура. Обе страны много говорят о развитии автомобильных и железных дорог, а также о портовом сообщении. Теоретически порты Гвадар и Чабахар должны дополнять друг друга, связывая Южную Азию, Центральную Азию и Ближний Восток. Но реализация этих проектов идет медленно, страдает от недофинансирования и часто срывается из-за политики или внешнего давления. Без реального прогресса на этих фронтах цель в 10 миллиардов долларов рискует остаться лишь лозунгом.
Дополнительную сложность создает конкуренция: Пакистан и Иран часто борются за одни и те же рынки сбыта сельхозпродукции. Исламабаду также приходится балансировать, чтобы тесные связи с Тегераном не осложнили его отношения с Саудовской Аравией – традиционным финансовым донором, и США, которые не одобряют крупные торговые сделки с Ираном. Если пакистанское руководство сможет представить это как часть более широкой региональной стратегии, а не как выбор стороны, возможно, план сработает.
Вероятно, правильным решением является ставка на частный сектор. Межправительственные соглашения важны, но реальный рост возможен только тогда, когда бизнесмены и трейдеры будут уверены в стабильности правил игры. Если предприниматели не почувствуют себя защищенными, никакие политические декларации не превратятся в устойчивую торговлю.
В более широкой перспективе речь идет о создании мощных транспортных коридоров. Представьте, как пакистанский экспорт направляется в Иран, а оттуда – в Турцию и Европу, или как иранские энергоресурсы движутся на восток, в Южную Азию. Такие связи могут серьезно изменить экономический вес региона и укрепить стабильность, сделав соседей более зависимыми от процветания друг друга.
Тем не менее, трудно избавиться от скептицизма. В Южной Азии один из самых низких уровней внутрирегиональной торговли в мире. Даже когда лидеры говорят об «исторических возможностях», на местах реальность – это плохие дороги, бесконечная бюрократия и политические дрязги. Если это не изменится, амбициозные цели так и останутся недостижимыми. В конечном счете, эта торговля – не просто цифры в отчетах. Это вопрос доверия и способности двигаться вперед, несмотря на политические сложности.
