Саммит G20, прошедший 22–23 ноября 2025 года в Йоханнесбурге, стал историческим – впервые встреча лидеров «Большой двадцатки» состоялась на африканской земле. ЮАР надеялась, что событие подчеркнет растущую геополитическую значимость континента и выведет на первый план приоритеты развивающихся стран. Однако вместо этого саммит прошел под тенью скандала, вызванного полным бойкотом со стороны США по приказу президента Дональда Трампа.
Администрация Трампа отменила любое американское участие: был аннулирован визит самого президента и вице-президента Джея Ди Вэнса, а федеральным ведомствам было приказано игнорировать мероприятие. Свое решение Трамп объяснил спорными утверждениями об убийствах и лишении земель белых африканерских фермеров, а также недоверием к связям Претории с Россией, Китаем и Ираном.
Бойкот выглядит особенно резким, учитывая, что в следующем году председательство в G20 переходит именно к Соединенным Штатам – роль, которая обычно требует активного участия в предыдущем саммите для обеспечения преемственности. Европейские союзники США выразили тревогу. «Это мрачно… Мы не можем надеяться чего-либо достичь без участия американцев», – заявил Financial Times один из высокопоставленных европейских дипломатов. Другой с сожалением добавил: «Одно дело – быть трудным, и совсем другое – полностью все взорвать». В то же время премьер-министр Канады Марк Карни выразил уверенность, что мировая экономика способна двигаться вперед и без США. Президент ЮАР Сирил Рамафоса был еще более резок: «Если вы бойкотируете процесс, вы – величайший проигравший, потому что шоу будет продолжаться». Он также пообещал, что передаст председательство по протоколу, даже если это придется делать перед «пустым стулом».
Отсутствие американского лидера было не единственным. Председатель КНР Си Цзиньпин, сокративший свои международные поездки, также не приехал, отправив вместо себя премьера Госсовета Ли Цяна. Россия была представлена делегацией более низкого ранга из-за ордера на арест Владимира Путина, выданного МУС, который ЮАР как член суда обязана исполнить. Президент Аргентины Хавьер Милей, ссылаясь на политическую солидарность с Трампом, тоже остался дома.
На фоне демарша мировых лидеров необычайно высокое внимание, особенно в китайских СМИ, привлекла встреча B20 (Business 20) – официальной диалоговой площадки G20 с мировым бизнес-сообществом. Аналитики в Пекине рассматривают председательство ЮАР как символический «момент Глобального Юга», где инициативы, движимые бизнесом, так же важны, как и политические переговоры. Отсутствие высших западных лидеров создало для Китая возможность укрепить свою долгосрочную экономическую роль на континенте через деловую дипломатию, а не политический театр.
Пекин делает особый акцент на B20, поскольку видит в Африке ключевого партнера для диверсификации цепочек поставок, развития инфраструктуры, зеленой энергетики и цифровых рынков. Многие приоритеты B20 в 2025 году – устойчивая индустриализация, инклюзивные финансы и цифровые инновации – напрямую совпадают с секторами, где китайские компании уже активно работают. Таким образом, китайские аналитики представили 30 официальных рекомендаций B20 как основу для будущего G20, независимо от геополитической напряженности.
В интервью Global Times шерпа B20 от ЮАР Кас Кувадия заявил, что партнерство Китая и Африки демонстрирует, как стратегическое сотрудничество может ускорить глобальные преобразования. «Китай может помочь сформировать мировой порядок, который будет не только более устойчивым, но и более справедливым – порядок, в котором процветание разделено между Севером и Югом», – подчеркнул он.
ЮАР намеревалась использовать знаковый саммит для продвижения интересов развивающихся стран, включая расширение финансирования для адаптации к изменению климата, поддержку перехода на зеленую энергетику, решение проблемы долгового бремени и борьбу с глобальным неравенством. Однако политическая турбулентность, вызванная бойкотом США и новыми пошлинами Трампа против нескольких членов G20, сместила фокус внимания с этих насущных вопросов.
Для Южной Африки проведение саммита стало горько-сладким моментом. Историческое событие было омрачено, а заголовки мировых СМИ сконцентрировались на самоизоляции Вашингтона. По-настоящему важным наследием саммита 2025 года может стать не дипломатическая напряженность, а резкий рост делового взаимодействия, в рамках которого такие игроки, как Китай, продолжают углублять свои долгосрочные интересы в развитии Африки. Это подчеркивает новую реальность: пока США демонстративно отступают от принципов открытости и сотрудничества, которые когда-то сами продвигали, политическая воля и экономическая динамика Глобального Юга стремительно растут. Сумеет ли G20 стать платформой для координации в этом новом мире или превратится в арену для геополитических разборок, покажет будущее.
