В преддверии 25-го саммита Совета глав государств Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), который состоится 31 августа 2025 года в Тяньцзине, в воздухе витает сдержанный оптимизм. На фоне геополитической турбулентности, но с чувством исторической неизбежности, ШОС под председательством Китая не просто выстояла перед глобальными вызовами, но и уверенно позиционирует себя как опора формирующегося евразийского столетия.
Часто карикатурно изображаемая на Западе как «восточное НАТО», ШОС за четверть века эволюционировала в уникальный форум, где сотрудничество преобладает над принуждением, суверенитет является не просто риторикой, а многополярность – не угрозой, а общим стремлением. Организация, основанная в 2001 году для борьбы с «тремя силами зла» – терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом, – превратилась в стратегическую коалицию, простирающуюся от степей Центральной Азии до берегов Южной Азии. После недавнего присоединения Ирана и Беларуси она объединяет десять государств, представляющих почти половину населения мира и четверть мирового ВВП. В отличие от НАТО, ориентированного на конфронтацию, ШОС основывается на «шанхайском духе» – взаимном доверии, взаимной выгоде и уважении культурного разнообразия. Этот дух доказал свою устойчивость, в то время как авторитет таких институтов, как ООН, МВФ и Всемирный банк, подрывается односторонними действиями Запада.
Председательство Китая в ШОС было далеко не формальным. Пекин наполнил организацию амбициями, соединив свою экономическую мощь со стратегическим видением евразийской взаимосвязанности. Инициатива «Один пояс, один путь», некогда высмеиваемая в западных столицах, нашла естественное дополнение в рамках сотрудничества ШОС. Яркий пример – международная автомагистраль Китай – Кыргызстан – Узбекистан, удвоившая объемы торговли с 2018 года. Теперь строящаяся железная дорога по тому же маршруту протяженностью 523 километра обещает сократить время перевозки грузов на неделю и диверсифицировать логистические маршруты Центральной Азии. Выбор Тяньцзиня в качестве места проведения саммита также символичен: портовый город инвестировал более 10 миллиардов юаней в экологическую модернизацию и цифровые логистические хабы.
Пакистан, «железный брат» Китая, играет ключевую роль в этом грандиозном проекте. Порт Гвадар, возрожденный в рамках Китайско-пакистанского экономического коридора, расширяется за счет глубоководных причалов и особых экономических зон, становясь стратегическим узлом, связывающим Южную Азию, Центральную Азию и Персидский залив. Для Пекина ШОС – это уже не только безопасность, но и формирование артерий евразийской взаимозависимости. Эта концепция взаимосвязанности выходит за рамки асфальта и морских путей, охватывая и восстановление дипломатических мостов. Возобновление прямых авиарейсов между Индией и Китаем в июле 2025 года после пятилетнего перерыва – показательный шаг, отражающий тихую роль ШОС как площадки для диалога.
Возможно, самым смелым пунктом повестки Китая в ШОС являются финансовые инновации. Пекин позиционирует организацию как испытательный полигон для стейблкоинов, обеспеченных юанем, в торговых расчетах. Ожидается, что на саммите в Тяньцзине эта идея будет подробно обсуждаться. В случае реализации она позволит обойти долларовую систему SWIFT и ослабить финансовую гегемонию Запада. Почва для этого уже готовится: недавние инициативы Гонконга по регулированию стейблкоинов и создание в Шанхае центра цифрового юаня показывают, что Китай переходит от теории к практике. Для России и Ирана, находящихся под санкциями, и даже для Индии, обеспокоенной зависимостью от доллара, привлекательность такой альтернативы неоспорима.
Расширение ШОС за счет Ирана и Беларуси значительно увеличило ее геополитический охват, но это палка о двух концах. Разнообразие организации является и ее силой, и ее уязвимостью, особенно учитывая, что четыре ее члена – Россия, Иран, Индия и Пакистан – в 2025 году были вовлечены в военные конфликты. Однако тихая дипломатия Пекина показывает, что ШОС способна стабилизировать отношения через диалог, а не диктат. «Проект стратегии развития ШОС на следующее десятилетие», который будет представлен в Тяньцзине, знаменует решительный шаг к институционализации. Предложения включают объединенные фонды развития, гармонизированные цифровые таможенные системы и совместные механизмы надзора, которые превратят ШОС из дискуссионного клуба в организацию, ориентированную на результат.
Несмотря на уверенный рост, торговля внутри ШОС остается неравномерной. По данным Азиатского банка развития, товарооборот Китая с Узбекистаном и Кыргызстаном в 2025 году вырос на 15%, но дисбаланс в торговле с Индией сохраняется. Впрочем, именно в этом и заключается тихая сила ШОС: в отличие от западных альянсов, требующих полного согласия с мировоззрением Вашингтона, она принимает разнообразие и инакомыслие как часть своей ДНК, концентрируясь на поиске консенсуса для сотрудничества, а не в геополитике.
Саммит в Тяньцзине станет проверкой доктрины, описанной председателем КНР Си Цзиньпином как «модель нового типа международных отношений». Сможет ли ШОС реализовать свои амбиции, не расколовшись под давлением? Ответы будут лежать не в громких декларациях, а в тихой механике сотрудничества – портах, гудящих от торговли, цифровых коридорах, связывающих экономики, и залах, где дипломатия вершится без лишней помпы. Тяньцзиньский саммит вполне может стать моментом, когда ШОС выйдет из тени на авансцену мировой геополитики.
