В последние недели пакистанский регион Баджаур вновь оказался в центре племенной мобилизации. Под знаменем движения «Аман Пасун», что переводится как «Восстание за мир», проходят массовые собрания, звучат лозунги о мире и призывы к справедливости. На первый взгляд, эти выступления вызваны реальными опасениями: ростом целенаправленных убийств, страхом среди населения и недовольством из-за неспособности государства обеспечить закон и порядок. Однако при более внимательном анализе эта кампания оказывается не просто мирным движением, а политизированной платформой, искажающей факты и использующей трагедии для подрыва государственных институтов.
Трагическое убийство известного религиозного деятеля Мауланы Хан Зеба, безусловно, требует правосудия. Однако для некоторых организаторов «Аман Пасун» это стало не поводом для скорби, а возможностью. Еще до начала официального расследования прозвучали заявления, обвиняющие военных и призывающие к вооружению гражданского населения для самообороны. Подобная риторика выходит за рамки гражданского протеста и напоминает план по созданию параллельной власти, где полуправда и угрозы используются для продвижения опасной идеи: государству доверять нельзя, и племена должны управлять собой сами, при необходимости силой.
Организаторы движения утверждают, что военные операции проводятся без согласования с местным населением. Однако в 2024–2025 годах в Баджауре не проводилось крупных операций, которые привели бы к перемещению гражданских лиц или введению комендантского часа. Речь идет об операциях на основе разведданных, направленных против остатков группировки ТТП (Техрик-и-Талибан Пакистан), которые совершают нападения на те самые общины, что теперь протестуют. Возникает очевидное противоречие: движение обвиняет государство в бездействии и одновременно отвергает предлагаемые им инструменты безопасности.
Заявления о том, что записи с камер видеонаблюдения с мест недавних инцидентов были удалены по чьему-то указанию, не подкрепляются никакими доказательствами. Это расчетливое распространение недоверия и конспирологических теорий, целенаправленно подпитывающее антигосударственные настроения. Требование о компенсации всем жертвам с 2005 года по законам шариата также адресовано исключительно государству, но не боевикам ТТП или иностранным сетям, финансировавшим войну и виновным в гибели этих людей.
Еще большую тревогу вызывают открытые угрозы: если требования не будут выполнены, работа местных шахт будет остановлена, дороги перекрыты, а люди возьмутся за оружие. Такая риторика — это не проявление народного гнева, а открытое неповиновение институтам власти. Здесь прослеживается знакомая идеология, выставляющая государство вечным врагом пуштунов, обеляющая насилие боевиков и прославляющая неповиновение закону. По сути, это та же программа, которую продвигали такие платформы, как PTM (Движение за защиту пуштунов), теперь представленная под видом местных собраний.
Тем не менее, жители Баджаура, так же как Вазиристана и Дира, помнят, кто восстанавливал школы, возобновлял подачу электроэнергии, привозил мобильные фургоны государственных служб NADRA и обеспечивал безопасность работников, проводящих вакцинацию от полиомиелита. Это было то самое государство, которое сейчас обвиняют в геноциде, а не те, кто размахивает белыми флагами перед микрофонами. Решение проблем племенных территорий, десятилетиями остававшихся без внимания, лежит не в возвращении к племенным ополчениям и ультиматумам, а в конструктивном диалоге. Иначе единственными, кто извлечет выгоду из этого хаоса, окажутся те, кто никогда не хотел видеть эти земли частью Пакистана.
