Вопрос преемственности Далай-ламы XIV превратился в один из ключевых узлов, где тесно переплелись религия и современная геополитика. Священный процесс, традиционно определяемый тибетскими буддийскими ритуалами, оказался в центре сложной международной игры. Как отмечает в своем анализе, опубликованном Институтом южноазиатских исследований (ISAS), бывший посол Нирупама Рао, мир стоит на пороге появления двух конкурирующих Далай-лам, что будет иметь серьезные последствия для Индии, региональной стабильности и глобальной дипломатии.
Сам Далай-лама подтвердил, что его линия преемственности не прервется, а его реинкарнация родится в «свободной стране» и будет определена исключительно посредством религиозных процедур под руководством его личного офиса. В то же время правительство Китая заявляет о своем исключительном праве утверждать преемника. Этот конфликт подходов создает беспрецедентную ситуацию, чреватую серьезным расколом.
Традиционно реинкарнацию Далай-ламы определяют через видения, знамения и консультации с оракулами, а поиск ведут старшие ламы. Они ищут мальчиков, родившихся примерно в одно время со смертью предыдущего иерарха, руководствуясь духовными знаками. Кандидаты проходят проверку, во время которой им нужно узнать предметы, принадлежавшие их предшественнику. Именно так в 1939 году был найден нынешний Далай-лама, Тензин Гьяцо. Тибетцы исторически отвергают навязанную в XVIII веке династией Цин систему лотереи с использованием «Золотой урны», считая ее противоречащей духовному выбору.
Нынешний Далай-лама XIV был категоричен: его преемник не родится на территории, контролируемой Китаем, а скорее всего, появится в такой «свободной стране», как Индия. Исключительные полномочия по организации поисков и признания реинкарнации он передал своему фонду Gaden Phodrang Trust. Он также допустил возможность того, что его преемником может стать женщина, заявив, что воплощением Авалокитешвары — бодхисаттвы сострадания — может стать самый достойный человек, независимо от пола.
Пекин, в свою очередь, настаивает, что только он имеет право утверждать реинкарнации тибетских «живых Будд», ссылаясь на эдикт 1793 года и подкрепляя свою позицию законом 2007 года. Ожидается, что после ухода нынешнего Далай-ламы Китай назначит своего преемника, возможно, инсценировав ритуал с «Золотой урной» для придания процессу легитимности. Далай-лама уже заявил, что любой кандидат, выбранный под эгидой китайских властей, будет нелегитимным, и призвал своих последователей по всему миру отвергнуть его.
Показательным примером стратегии Китая является история с Панчен-ламой. В 1995 году Далай-лама признал шестилетнего мальчика Гедуна Чокьи Ньиму одиннадцатой реинкарнацией Панчен-ламы — второго по значимости иерарха в тибетском буддизме. Через несколько дней ребенок и его семья были похищены китайскими властями, и с тех пор о их судьбе ничего не известно. Вместо него Пекин назначил другого мальчика, Гьялцена Норбу. Поскольку именно Панчен-лама традиционно играет ключевую роль в поиске и признании следующего Далай-ламы, этот прецедент имеет решающее значение. Любая попытка Китая использовать своего ставленника для легитимизации «своего» Далай-ламы будет отвергнута тибетской диаспорой.
Индия оказывается в центре этих событий, поскольку с 1959 года предоставляет убежище Далай-ламе и Центральной тибетской администрации, а также является домом для крупнейшей тибетской общины в изгнании. Вероятно, именно на ее территории родится следующий духовный лидер. Появление в Лхасе назначенного Китаем Далай-ламы может усилить напряженность на и без того неспокойной линии фактического контроля между двумя странами. На Индию будет оказываться давление, чтобы она заняла четкую позицию. Тем временем США уже приняли в 2020 году Акт о политике и поддержке Тибета, который закрепляет право тибетского народа выбирать своих религиозных лидеров и угрожает санкциями китайским чиновникам за вмешательство.
Таким образом, преемственность Далай-ламы становится определяющим моментом не только для тибетского буддизма, но и для всей геополитики региона. Возможный раскол с двумя Далай-ламами — одним, избранным в изгнании, и другим, назначенным Пекином, — грозит углубить разногласия и испытать на прочность мировую дипломатию. Индии, как хранительнице тибетской культуры, предстоит найти хрупкий баланс между моральным лидерством и геополитическим прагматизмом, чтобы укрепить свои позиции и отстоять ценности, которые она провозглашает на мировой арене.
