Афганистан часто называют «кладбищем империй». Этот романтический эпитет подразумевает, что ни одна иностранная держава не способна завоевать эту страну, и что Афганистан в одиночку поставил на колени таких гигантов, как Советский Союз и Соединенные Штаты. Эта фраза прочно вошла в риторику сопротивления и часто используется для прославления афганской доблести и стойкости. Однако за этим лозунгом скрывается опасно упрощенная версия истории, которая искажает прошлое и мешает реалистичному пониманию настоящего и будущего Афганистана.
Представление о том, что Афганистан в одиночку победил две сверхдержавы, является мифом, приносящим больше вреда, чем пользы. Анализ исторических событий показывает совершенно иную картину, где ключевую роль играли внешние силы и внутренние факторы.
Вывод советских войск в 1989 году, безусловно, стал поворотным моментом в истории Афганистана. Но это не было результатом исключительно местного сопротивления. За спиной моджахедов стояла целая коалиция стран, чьи геополитические интересы совпали. В первую очередь это были Соединенные Штаты, Пакистан, Саудовская Аравия и Китай.
Секретная программа ЦРУ Operation Cyclone, направленная на финансирование и вооружение антисоветских повстанцев, стала одной из самых дорогостоящих тайных операций в истории США. Миллиарды долларов, оружие и разведданные поступали в Афганистан через Межведомственную разведку Пакистана (ISI), которая выступала одновременно и координатором, и контролером этой помощи. Саудовская Аравия предоставляла финансирование в объеме, сопоставимом с американским, а также обеспечивала идеологическую поддержку. Китай также увидел возможность ослабить Москву через непрямое вмешательство.
Таким образом, события в Афганистане представляли собой не изолированное восстание, а классическую прокси-войну. Ее ход, поддержка и исход определялись не только действиями местных бойцов, но и расчетами далеких столиц мировых держав.
Кадры входа боевиков Талибана в Кабул в августе 2021 года вновь оживили нарратив о «кладбище империй». Но и здесь внешняя картинка скрывает более глубокую правду. Соединенные Штаты покинули Афганистан не потому, что потерпели военное поражение. К 2020 году ежегодные боевые потери США исчислялись единицами. Решение о выводе войск было сугубо политическим, продиктованным стратегической усталостью и сменой глобальных приоритетов Вашингтона.
Сменявшие друг друга администрации, начиная с Барака Обамы и заканчивая Дональдом Трампом и Джо Байденом, искали ответ на вопрос о целесообразности и цене дальнейшего присутствия Америки в Афганистане. Уход Вашингтона был вызван не военным превосходством Талибана, а растущим убеждением в том, что военное решение конфликта невозможно и непомерно дорого. Крах Афганской Республики произошел не столько из-за финального наступления талибов, сколько из-за внутренних проблем: отсутствия политического единства, институциональной коррупции и потери доверия населения.
Эта закономерность не нова. Поддерживаемый Советским Союзом режим Народно-демократической партии Афганистана (НДПА) пал не сразу после ухода советских войск. Он продержался до 1992 года, пока распад СССР не прекратил поток помощи и внутренние расколы не стали неуправляемыми. Аналогично, поддерживаемая Западом Республика Афганистан, несмотря на годы международной поддержки, рухнула из-за фракционной борьбы, коррупции и отрыва элит от широких слоев населения.
Падение этих режимов больше говорит об их внутренней хрупкости, чем о силе их противников. Внешнее вмешательство было постоянным фактором в афганских конфликтах на протяжении веков, от англо-афганских войн XIX века до глобальной войны с терроризмом в XXI веке. Во время британских вторжений в 1839, 1878 и 1919 годах афганские правители умело использовали соперничество великих держав, искали оружие у конкурирующих империй и вели сложную дипломатическую игру. Даже утверждение независимости Афганистана в 1919 году произошло на фоне истощения Британии после Первой мировой войны.
Афганское сопротивление всегда зависело от способности привлекать и использовать внешнюю поддержку. Героизм сам по себе не выигрывал войны – решающими факторами были стратегия, география и иностранные союзы.
Миф о победе Афганистана над империями может дарить чувство национальной гордости, но цена его высока. Он заслоняет огромные потери, понесенные самой страной: миллионы убитых и перемещенных лиц, поколения, рожденные в условиях войны, разрушенные города и институты. Он подпитывает образ праведного сопротивления, игнорируя суровую правду о зависимости, раздробленности и упущенных возможностях.
Что еще важнее, этот миф мешает честному диалогу о причинах неудач и о будущем пути. Нация, верящая, что ей никогда не требовалась помощь, может не осознать необходимость сотрудничества. Народ, которому говорят, что он всегда побеждает, может оказаться не готов к трудной работе по созданию стабильных институтов и мирного сосуществования.
Будущее Афганистана зависит не от повторения мифов, а от признания реальности. Ни одна победа никогда не была достигнута в одиночку, и никакой прочный мир не может быть построен без трезвого анализа прошлого и регионального сотрудничества.
