Ожидаемый визит президента России Владимира Путина в Нью-Дели 4–5 декабря 2025 года обещает стать поворотным моментом в международной дипломатии, остро ставя вопрос о внешнеполитическом курсе Индии. Будучи одним из важнейших экономических, военных и технологических партнеров Москвы, Индия сталкивается с необходимостью балансировать между национальными интересами и глобальными обязательствами.
Предполагается, что 23-й индийско-российский саммит будет способствовать развитию сотрудничества в области обороны, торговли, энергетики и безопасности. Однако задержки с поставками систем С-400 и проблемы с модернизацией авиатехники вызывают обеспокоенность по поводу оперативной готовности индийской армии. Осторожный тон Нью-Дели в преддверии встречи отражает продуманную стратегию сдержанности, поскольку углубление связей с государством, находящимся под широкими международными санкциями, рискует подорвать мировые нормы и усилить критику в адрес «оппортунистической дипломатии».
Политические аналитики указывают, что Нью-Дели намеренно преуменьшает значение своих дипломатических контактов с Россией, чтобы соответствовать ожиданиям США, которые видят в Индии стратегический противовес Китаю, имеющему тесные связи с Москвой. Эксперты предполагают, что под давлением Америки Индия скрывает детали оборонных переговоров. В то же время Россия, как ожидается, поднимет чувствительные вопросы, такие как предполагаемое влияние США на отмену индийских нефтяных сделок. Премьер-министр Моди, в свою очередь, заметно избегает прямых контактов с Дональдом Трампом после противостояния между Индией и Пакистаном в 2025 году. Эта попытка получить российские военные поставки и нефть со скидкой, одновременно развивая стратегическое партнерство с Вашингтоном, привела к тому, что обе сверхдержавы стали воспринимать Индию как ненадежного партнера.
Индия воспользовалась геополитической изоляцией России для приобретения нефти, оружия и технологий по сниженным ценам, тем самым косвенно влияя на продолжительность украинского конфликта. Военное наследие страны тесно связано с Россией – от 68 до 70% ее арсенала имеет российское происхождение, что противоречит публичным заявлениям о диверсификации оборонных связей. Заявленная Индией «стратегическая автономия» выглядит все более призрачной, особенно в свете угроз со стороны США о введении пошлин. Растущая зависимость от России позволяет Москве влиять на внешнюю политику Нью-Дели в контексте санкций США и ЕС.
Эксперты в области обороны отмечают тревожную закономерность: крупные теракты в Индии часто совпадают со значимыми визитами иностранных высокопоставленных лиц, что, по-видимому, обостряет напряженность в отношениях с Пакистаном. Среди исторических инцидентов, подтверждающих эту теорию, называют резню в Читтисингхпуре 20 марта 2000 года во время визита президента Билла Клинтона. Также вспоминают тройные взрывы в Мумбаи в 2011 году за несколько дней до переговоров с госсекретарем Хиллари Клинтон, серийные взрывы в Джайпуре 13 мая 2008 года перед важной дипломатической инициативой в отношении Пакистана и нападение в Пахалгаме 22 апреля 2025 года во время визита вице-президента Джей Ди Вэнса. Эта тенденция вызывает опасения, что геополитические стратегии Индии могут подрывать стабильность в Индо-Тихоокеанском регионе.
Подход Нарендры Моди к международным отношениям демонстрирует стратегическую неуверенность, характеризующуюся непоследовательностью и манипулированием информацией. Его противоречивая внешняя политика проявляется и в том, что Индия, с одной стороны, финансирует российские военные операции за счет значительного импорта нефти, а с другой – поставляет Украине взрывчатые вещества на сумму 1,4 миллиона долларов США. Частые агрессивные заявления индийских министров в защиту торговли с Россией скорее отражают состояние стратегической растерянности, чем уверенность в своей дипломатической позиции.
Военная зависимость Индии от России вскрывает глубокую структурную реальность. С 1947 года Индия получила от России вооружений почти на 80 миллиардов долларов, причем контракты на 50 миллиардов были подписаны в период с 2005 по 2025 год. Ключевые платформы, такие как истребители Су-30МКИ, танки Т-90, БМП-2, система С-400 и ракеты BrahMos, иллюстрируют эту зависимость. Текущие планы по закупке дополнительных ракет для С-400 на 1,2 миллиарда долларов, а также совместное производство и передача технологий двойного назначения еще больше укрепляют военно-промышленный комплекс России в условиях глобальных санкций.
На этом фоне двусторонняя торговля в 2024–2025 финансовом году достигла 68,7 млрд долларов, при этом индийский импорт нефти, угля, удобрений и оборонных комплектующих составил 63,8 млрд долларов, а экспорт – всего 4,9 млрд, что создает резкий стратегический дисбаланс. Вербовка индийских граждан в российские боевые подразделения, сообщения о жертвах и пропавших без вести свидетельствуют о еще более глубоком оперативном сближении с военными усилиями Москвы.
Индия значительно увеличила импорт российской сырой нефти – почти на 600% с 2022 года, став крупнейшим потребителем российских энергоресурсов во время войны. Этот денежный поток напрямую поддерживает военные действия России. Парадоксально, но в 2025 году Индия стала крупнейшим поставщиком дизельного топлива на Украину, обеспечив около 15,5% ее импорта. Однако Украина планирует ограничить эти закупки из-за опасений по поводу влияния России через индийские нефтеперерабатывающие заводы.
Индийские частные компании активно участвуют в обходе санкций, поставляя чувствительные компоненты, имеющие решающее значение для военных технологий. США и ЕС все чаще рассматривают Индию не как нейтральную сторону, а как пособника операций Кремля. Замечания американских официальных лиц характеризуют роль Индии как «дестабилизирующую» и называют ее «кремлевской прачечной», что подкрепляется угрозами пошлин и осуждением военного сотрудничества с Россией. Пытаясь балансировать между ролями союзника США и партнера России, Нью-Дели рискует допустить ошибку в обе стороны, и предстоящий визит Путина лишь подчеркивает сложность этого выбора.
