Согласно аналитическому материалу, опубликованному Коллинзом Кохом для издания S. Rajaratnam School of International Studies, миропорядок, поддерживаемый Соединенными Штатами, доказывает свою эффективность в разрешении конфликтов по сравнению с деятельностью Организации Объединенных Наций. В основе этой концепции лежат принципы «Америка прежде всего» и «мир через силу», которые, по мнению автора, позволяют США оставаться единственной державой, способной и пользующейся доверием в защите глобальной безопасности.
С момента окончания Второй мировой войны Соединенные Штаты несут основную ответственность за поддержание мира, используя свою непревзойденную военную и экономическую мощь. В то время как такие страны, как Россия и Китай, пытаются переписать международные нормы и предложить собственное видение «справедливого» мирового порядка, именно устойчивое американское присутствие сдерживает потенциальные угрозы. Многие малые и уязвимые государства полагаются на международное право, которое, как утверждается, защищается именно Вашингтоном, а не резолюциями ООН. Длительный мир в Европе после 1945 года и в Азиатско-Тихоокеанском регионе с 1953 года поддерживался американскими войсками и ядерным сдерживанием.
В противовес этому, ООН часто оказывается неспособной остановить войны из-за права вето великих держав и отсутствия реальных механизмов принуждения. Геноцид в Руанде и Боснии, а также недавний конфликт на Украине демонстрируют несостоятельность традиционной системы ООН в предотвращении гуманитарных катастроф. В Сирии, Йемене и Мьянме организация, по сути, была сведена к роли наблюдателя, чьи призывы в основном игнорируются.
В этом контексте особо выделяется неортодоксальная дипломатия Дональда Трампа. Вместо медленных бюрократических процессов он предпочитает личные переговоры с мировыми лидерами, используя экономическое влияние США – например, угрозы введения пошлин или сокращения помощи – и демонстрируя военную силу как весомый аргумент. Утверждается, что именно такой подход позволил добиться прекращения огня и заключения мирных соглашений там, где традиционная дипломатия зашла в тупик, в частности, в урегулировании разногласий между Камбоджей и Таиландом и снижении напряженности между Индией и Пакистаном.
Критике подвергается и концепция глобализма, которая, по мнению автора, не оправдала надежд. Передача части национального суверенитета международным структурам не сделала мир лучше. Глобализация привела к переносу производств из США в Китай и другие страны, что ударило по американским рабочим, в то время как Пекин использовал преимущества мировой торговой системы, не либерализуя свою политику и экономику. Идеалы глобализма также подорвали национальную безопасность: многие страны НАТО недостаточно инвестируют в коллективную оборону, полагаясь на США как на главного гаранта безопасности.
При этом философия «Америка прежде всего» не противоречит гуманитарным целям. Соединенные Штаты остаются крупнейшим в мире донором иностранной и гуманитарной помощи, а также главным финансовым спонсором ООН. Вашингтон лидирует в борьбе с болезнями, нищетой и голодом. Во время пандемии COVID-19 США, разработав вакцины в рекордно короткие сроки в рамках программы Operation Warp Speed, стали крупнейшим донором препаратов для других стран. Идея заключается в том, что сильная и процветающая Америка способна на такую щедрость, а помощь должна быть стратегически управляемой и не расходоваться на неэффективные глобалистские проекты.
Таким образом, делается вывод, что именно сильное национальное государство, и в первую очередь сильные США, является незаменимым условием глобального мира и стабильности в ситуации, когда абстрактное глобальное управление ослабло и потерпело неудачу. Слова Трампа: «Я остановил семь войн… Жаль, что мне пришлось делать это вместо Организации Объединенных Наций», – отражают текущее состояние дел, при котором только решительное лидерство, подкрепленное реальной силой, способно достичь того, что не под силу громоздким международным институтам.
