В Афганистане полным ходом идет реализация крупнейшего инфраструктурного проекта режима Талибана – строительство канала Кош-Тепа, которое продвигается быстрыми темпами. Спустя всего три года работ готовность объекта достигла 80 процентов. Ожидается, что первая вода из реки Амударья может поступить в ирригационный канал протяженностью 287 километров уже до конца текущего года. В долгосрочной перспективе канал предназначен для освоения обширных засушливых равнин на севере страны под сельское хозяйство, что, как надеются талибы, создаст рабочие места и обеспечит доход для 200 тысяч человек.
Такие быстрые темпы строительства вызывают удивление. Талибы, жестко правящие Афганистаном после вывода западных войск в августе 2021 года, не известны успехами в экономической политике. Напротив, после падения прозападного правительства экономика страны рухнула, и большая часть населения живет в бедности. Режим, до сих пор не признанный ни одной страной мира, не может рассчитывать на внешнюю помощь.
Однако строительство канала демонстрирует, что исламисты вполне способны реализовывать проекты, если ставят перед собой такую цель. С весны 2022 года на объекте трудятся более 5000 рабочих, задействовано около 4000 единиц техники – экскаваторов, бульдозеров и грузовиков. Канал, пролегающий примерно в западном направлении от Амударьи, должен иметь среднюю ширину 100 метров и глубину 8 метров. Первый участок длиной 107 километров был завершен всего за 18 месяцев.
Афганский эксперт по водным ресурсам Наджибулла Садид рассматривает канал как возможность изменения экономической ситуации. По его словам, освоение новых сельскохозяйственных земель может способствовать улучшению продовольственной безопасности и борьбе с бедностью. Независимый исследователь, защитивший докторскую диссертацию в Штутгартском университете и ныне работающий в экологическом секторе в Германии, отмечает, что климат на севере Афганистана прохладнее, чем ниже по течению в Узбекистане и Туркменистане, поэтому для сельского хозяйства там требуется меньше воды, чем в соседних странах.
Вместе с тем Садид выражает обеспокоенность отсутствием комплексного генерального плана для всего ирригационного проекта. Он говорит, что талибы до сих пор сосредоточились исключительно на строительстве главного русла, однако это составляет лишь 10 процентов от общего объема работ. Чтобы вода стала доступна фермерам, необходимо прорыть крупные боковые каналы, а также сотни вторичных и третичных каналов общей протяженностью в несколько тысяч километров.
Помимо десятков мостов, это потребует строительства бесчисленных шлюзов и насосных станций для распределения воды по боковым каналам. Наконец, как указывает Садид, кто-то должен определить, какие культуры следует выращивать на полях и как реализовывать продукцию. Однако стратегии по всем этим вопросам до сих пор нет. После того как территория начнет использоваться для сельского хозяйства, вносить изменения будет сложно.
Идея канала Кош-Тепа не нова. Первые планы появились еще в 1950-х годах. В программу правительства строительство канала впервые включили в 1975 году при президенте Мохаммеде Дауде. Однако всего три года спустя Дауд был свергнут в результате коммунистического переворота, а после вторжения советских войск в 1979 году Афганистан погрузился в многолетнюю гражданскую войну. Проект канала был заброшен.
Правительство президента Ашрафа Гани возобновило проект лишь в 2018 году. При содействии американской организации по оказанию помощи в целях развития USAID было проведено технико-экономическое обоснование. Первые семь километров канала были построены к моменту свержения правительства Гани талибами в августе 2021 года. Укрепив свою власть в Кабуле, исламисты вновь взялись за строительный проект и с тех пор активно его продвигают.
Эксперт по водным ресурсам Садид считает, что этот проект позволяет талибам показать населению, что они делают что-то для развития страны. Это особенно важно на севере Афганистана, где талибы традиционно пользуются слабой поддержкой среди таджикского меньшинства. Для работ была собрана техника со всей страны. По мнению эксперта, это стало возможностью для частных строительных компаний, потерявших значительную долю контрактов после падения прозападного правительства.
Согласно технико-экономическому обоснованию 2019 года, стоимость основного русла канала составит 1,5 миллиарда долларов. Талибы финансируют работы в основном за счет доходов от угольной шахты в регионе, экспортируя большую часть угля в Пакистан. В их распоряжении также больше налоговых поступлений, чем у прежнего правительства, поскольку они более последовательно собирают налоги и менее коррумпированы. Тем не менее, режиму не хватает денег, чтобы должным образом выполнить облицовку канала бетоном.
Узбекский исследователь Хамза Болтаев видит в этом серьезную проблему. В своем анализе прошлого года он писал, что, поскольку канал прорыт в рыхлой песчаной почве, значительная часть воды рискует уйти в песок, не принеся пользы. Исследования показывают, что на первых 40 километрах через песчаную пустыню теряется 22 процента воды. Еще 8 процентов, вероятно, будут просачиваться ниже по течению. Канал также может быть подвержен прорывам, что и произошло в ноябре 2023 года, когда большие объемы воды утекли в окружающую пустыню.
Болтаев отмечал, что в регионе, особенно страдающем от изменения климата, где вода является ценным и дефицитным ресурсом, необходимо срочно герметизировать канал. Ирригационные каналы, построенные в среднеазиатских республиках в советское время, показывают, что произойдет в противном случае. Из-за просачивания воды из каналов там поднялся уровень грунтовых вод. В засоленных почвах соль вымывалась на поверхность. Сегодня засоление почв является серьезной проблемой.
Эксперт по водным ресурсам Садид говорит, что для отвода соленой воды фактически необходимо строить дренажные каналы. Однако, отмечает он, в Афганистане таких планов пока нет. Он утверждает, что наилучшим решением была бы надлежащая герметизация канала для предотвращения просачивания воды. По его мнению, было бы выигрышем, если бы удалось забетонировать хотя бы первые 40 километров. Эксперт полагает, что это было бы и в интересах соседних стран, которые, вместо того чтобы выступать против канала, должны помочь улучшить проект.
До сих пор соседние страны реагировали на работы по каналу сдержанно. Им придется обходиться без части воды из Амударьи, если Афганистан, как планируется, будет отводить в канал 16 процентов стока реки. Однако у соседей нет юридических оснований для противодействия проекту. Право Афганистана на использование Амударьи неоспоримо. Кроме того, страна не является участником Алматинского соглашения 1992 года о разделе водных ресурсов реки.
Более того, узбекам и туркменам трудно жаловаться на то, что афганцы теперь хотят использовать Амударью. Десятилетиями они сами отводили столько воды из реки для орошения своих хлопковых полей, что река почти перестала достигать Аральского моря. Озеро, некогда одно из крупнейших в мире, в результате в значительной степени высохло. Несмотря на эту экологическую катастрофу, соседние государства почти не изменили свой подход к использованию Амударьи.
Садид считает, что в условиях дефицита воды из Амударьи критически важно ее более эффективное использование. Однако в регионе все еще слабо осознают эту проблему – даже среди талибов. Поэтому эксперт по водным ресурсам с осторожностью оценивает долгосрочные перспективы успеха ирригационного проекта. В любом случае, пока неясно, хватит ли талибам решимости довести этот масштабный проект до конца. На завершение всех боковых каналов, шлюзов и насосных станций, вероятно, потребуется еще 15 лет.
