Победа партии «Бхаратия джаната парти» (БДП) Нарендры Моди на всеобщих выборах в Индии в 2024 году, казалось бы, ознаменовала период стабильности. Однако за официальными торжествами скрывался глубокий кризис доверия к демократическим институтам страны, спровоцированный технологиями. Спустя всего несколько дней после объявления результатов группа отставных чиновников и экспертов по данным опубликовала отчет «Голосуй за демократию», в котором заявила о необъяснимых расхождениях в подсчете голосов в 79 избирательных округах. По их данным, итоговое число голосов оказалось почти на 46 миллионов больше, чем было зафиксировано в первоначальных протоколах, что вызвало крупнейший со времен независимости страны кризис легитимности выборов.
В центре скандала оказалась амбициозная государственная программа «Цифровая Индия». На протяжении двух десятилетий ее преподносили как символ современного и эффективного управления, но на деле цифровизация при централизованном контроле не демократизировала, а лишь укрепила власть. Избирательная комиссия Индии, некогда самое авторитетное учреждение республики, сегодня все чаще воспринимается как технократическая структура, действующая в интересах исполнительной власти. Комиссия контролирует все – от электронных машин для голосования (EVM) и баз данных избирателей до сети подсчета голосов. Когда один и тот же государственный орган разрабатывает алгоритмы и затем сам же проверяет их работу, независимый надзор становится иллюзией, а демократия превращается из процесса в систему, требующую лишь технического обслуживания.
Индийские машины для голосования записывают голоса в электронном виде и связаны с принтерами, печатающими контрольные бумажные чеки (VVPAT). Избирком настаивает на их «защищенности от взлома», поскольку устройства работают в автономном режиме. Однако автономность – не синоним прозрачности. Каждая машина содержит микроконтроллер со «встроенной памятью», прочитать которую без специальной экспертизы невозможно. В апреле 2024 года Верховный суд распорядился провести случайную проверку 5% этих чипов, но Избирком проигнорировал директиву, сославшись на административные трудности. Таким образом, ни один независимый аудит так и не подтвердил, что данные на чипах соответствуют официальным результатам.
Происходящее отражает и более глубокий идеологический сдвиг. Государственная политика сделала ставку на эффективность, а не на равенство, на данные, а не на демократию. Правящий режим соединил эти ценности с национализмом, опирающимся на большинство, где технология служит моральным доказательством авторитета власти. Так «Цифровая Индия» превратилась в «Алгоритмическую Индию» – государство, в котором административное программное обеспечение, архитектура наблюдения и политический контроль стали неразделимы. В такой системе непрозрачность – это не недостаток, а ключевая особенность. Чем меньше людей могут задавать вопросы о коде, тем легче заявлять о его совершенстве. Отказ Избиркома публиковать детальные данные по участкам и допускать внешний аудит свидетельствует не о некомпетентности, а о целенаправленной трансформации демократии в закрытое коммерческое предприятие.
Этот кризис в Индии, уже названный «цифровым Уотергейтом», является частью глобальной тенденции, при которой государство использует технологии как инструмент политического управления. В США компания Cambridge Analytica показала, как личные данные можно использовать для манипулирования избирателями. В Бразилии электронные системы голосования стали полем битвы в информационной войне. Индийский случай вписывается в этот ряд, демонстрируя тот же парадокс: технологическая эффективность поставлена на службу авторитарной политике. То, что Кремниевая долина продает как инновацию, современное государство использует для укрепления дисциплины.
Главная опасность заключается не столько в том, были ли украдены голоса, сколько в том, кому позволено проверять истину. Когда подсчет бюллетеней регулируется закрытым программным кодом и скрытыми серверами, демократия превращается из акта народного суверенитета в ритуал согласия. Если «Уотергейт» 1970-х был скандалом о тайных операциях, то «цифровой Уотергейт» 2024 года – это скандал о непрозрачности, встроенной в саму систему. Индийский кейс учит, что современному государству больше не нужно подтасовывать выборы силой – оно может сделать это с помощью дизайна. Оно контролирует инфраструктуру, а инфраструктура – это идеология, воплощенная в коде.
