В последнее время в Индии разгорелась дискуссия о политической роли ее многочисленных общин за рубежом, спровоцированная напряженностью в отношениях с США. Согласно анализу профессора Ч. Раджи Мохана из Института южноазиатских исследований (ISAS) при Национальном университете Сингапура, этот вопрос имеет широкое значение для подхода Индии к своим диаспорам по всему миру, особенно в англоязычных странах.
На протяжении почти 25 лет отношения между Индией и США развивались по восходящей. Успешная индийская диаспора в Америке, насчитывающая сегодня около пяти миллионов человек, долгое время считалась символом этого партнерства. Однако недавние действия Вашингтона, включая введение пошлин на индийский экспорт, давление из–за импорта российской нефти и ограничения для индийских IT-специалистов по визам H1-B, вызвали в Дели тревогу. На этом фоне некоторые индийские политики, такие как депутат Шаши Тхарур, выразили разочарование молчанием диаспоры и призвали ее активнее защищать интересы Индии.
Этот призыв к активизму обнажил фундаментальное противоречие. С одной стороны, лоббирование со стороны диаспоры могло бы усилить голос Индии в Вашингтоне. С другой – нельзя забывать, что американцы индийского происхождения в первую очередь являются гражданами США. Как подчеркивает Сухаг Шукла из Hindu American Foundation, члены диаспоры действуют в рамках американского законодательства и отвергают идею быть «доверенными лицами» индийского правительства. По ее словам, они могут «помочь американской общественности и избранным лидерам понять реалии в Индии», но не как «рупоры» какой-либо индийской партии, а как американцы, вовлеченные в демократические процессы своей страны.
Впрочем, существует и иная точка зрения. Некоторые критики, например, предприниматель в сфере технологий Вивек Вадхва, утверждают, что нынешние неудачи связаны не столько с бездействием диаспоры, сколько с дипломатическими просчетами самого Дели. «Политическая система США слушает не просто иммигрантов. Она слушает союзников, которые проводят скоординированные кампании с четким посылом. Именно в этом Индия постоянно терпит неудачу», – отмечает он. С этой точки зрения, мобилизация диаспоры не может заменить эффективную государственную дипломатию.
Подход Индии к своей диаспоре со временем значительно изменился. В первые десятилетия после независимости правительство делало акцент на культурных связях, избегая политической мобилизации. На рубеже тысячелетий правительства партии «Бхаратия джаната парти» (БДП) перешли к более активной стратегии, а при Нарендре Моди взаимодействие с диаспорой и вовсе вышло на центральное место во внешней политике. Масштабные митинги с участием диаспоры стали неотъемлемой частью его зарубежных визитов.
Однако этот период также выявил углубляющиеся разногласия внутри самой диаспоры, отражающие внутреннюю поляризацию в Индии. Более того, растущая ксенофобия и антииммигрантская риторика в США заставляют американцев индийского происхождения осторожнее подходить к вопросам идентичности, утверждая гордость за свое наследие и одновременно подтверждая лояльность как граждане Америки.
Нынешние дебаты актуальны не только для США. Они имеют прямое отношение к взаимодействию Индии с общинами и в других англоязычных странах, особенно в Австралии, Канаде и Великобритании, где индийские диаспоры многочисленны и приобретают все больший политический вес.
Для Дели все это означает необходимость пересмотра своей стратегии. Вместо громких демонстраций поддержки нынешнего индийского руководства, возможно, потребуется перейти к более спокойному и функциональному сотрудничеству для продвижения долгосрочных общих интересов. Успех и влияние диаспоры остаются ценным активом для Индии, но ее нельзя рассматривать как инструмент для решения сиюминутных политических задач. В конечном счете, их главные обязательства лежат перед странами, ставшими для них новым домом, даже при сохранении культурных и эмоциональных связей с Индией.
