В 2017 году на дискуссии, организованной нью–йоркским Asia Society, тогдашний министр иностранных дел Пакистана Хаваджа Мухаммад Асиф с горечью констатировал, что в стране выросло целое поколение, не помнящее о ее либеральном прошлом. «Это была страна, где люди могли читать, где разные конфессии – христиане, индуисты, мусульмане, шииты, сунниты – жили вместе. Они все были пакистанцами», – сказал он, назвав происходящее сегодня «трагедией национального масштаба». Вопрос о том, кто несет ответственность за эту трагедию, вызванную растущей религиозной нетерпимостью, остается открытым, однако ответы на него звучали и ранее из уст самых высокопоставленных лиц.
Еще в 2010 году в интервью Der Spiegel бывший президент и глава армии Пакистана генерал Первез Мушарраф сделал шокирующее признание. Он открыто заявил: «Мы [пакистанская армия] отравляли пакистанское гражданское общество в течение 10 лет, когда мы боролись с Советами в Афганистане в 1980-х годах. Это был джихад, и мы свозили боевиков со всего мира, а Запад и Пакистан играли в этом ведущую роль». Это признание проливает свет на истоки проблемы, с которой страна сталкивается сегодня.
Для пакистанской армии ключевым элементом стратегии стало поддержание и усугубление индуистско-мусульманского раскола. Представление «индуистской Индии» как экзистенциальной угрозы Исламской Республике Пакистан помогает военному руководству в Равалпинди позиционировать себя как единственный оплот против «гегемонистских устремлений» соседа. Это, в свою очередь, служит квазилегитимным основанием для обладания армией внеконституционными полномочиями. Примеры этого влияния многочисленны: от признания самого Мушаррафа в 2016 году, что тогдашний главком сухопутных войск Рахил Шариф помог ему покинуть страну, оказав «закулисное давление на суды», до разоблачений судьи Шауката Сиддики в 2018 году о том, как спецслужба ISI формирует судебные коллегии для получения «желаемых решений».
Одним из самых ярких примеров заигрывания армии с радикалами стали события 2017 года, когда ультраправая исламистская партия Tehreek-e-Labbaik Pakistan (TLP) организовала протесты в Файзабаде. Именно пакистанская армия выступила посредником в урегулировании конфликта между правительством и TLP, а тогдашний генерал-майор ISI Фаиз Хамид подписал соглашение в качестве «гаранта». Ситуация стала еще более абсурдной, когда в сеть попало видео, на котором другой генерал-майор, Азхар Навид Хаят, раздает протестующим конверты с деньгами и заверяет их в солидарности, говоря: «Разве мы не с вами?» Он даже пообещал, что «с божьей помощью мы освободим всех арестованных». Как справедливо отметил корреспондент BBC М. Ильяс Хан, эти кадры стали редким доказательством «слабости», которую военные питают к религиозным группам, чью поддержку можно мобилизовать против основных политических партий.
И сегодня пакистанская армия, похоже, продолжает следовать своему курсу на разжигание розни. Всего несколько месяцев назад нынешний глава армии генерал Асим Мунир, выступая на съезде пакистанцев за рубежом, подчеркивал фундаментальные противоречия между индуистами и мусульманами и призывал аудиторию «просвещать» своих детей о «разительных отличиях» между двумя общинами. Подобные высказывания от человека, которого экс-президент США Дональд Трамп назвал «очень важным парнем в Пакистане», не сулят ничего хорошего для стремительно сокращающейся индуистской общины страны, которая и так подвергается систематическим преследованиям.
Доклад Комиссии по правам человека Пакистана (HRCP) за 2023/24 год под названием «В осаде: свобода религии или убеждений» рисует мрачную картину. В документе отмечается, что свобода вероисповедания находится под постоянной угрозой, а насилие и дискриминация на религиозной почве растут с каждым годом. Индуистские и христианские женщины и девочки, особенно на севере провинции Синд, где проживает большинство пакистанских индуистов, остаются крайне уязвимыми для похищений. Религиозные меньшинства сталкиваются с безработицей, произвольными судебными делами и нападениями, что заставляет их молчать из страха возмездия.
Продолжающаяся политика «отравления» общества, похоже, меняет мировоззрение даже тех, кто ранее считался более умеренным. Тот же Хаваджа Мухаммад Асиф, который в 2017 году сокрушался об утрате гармонии, сегодня, по некоторым оценкам, сам использует риторику, близкую к религиозным фанатикам. Как заключает в своем отчете HRCP, «ортодоксальные и регрессивные интерпретации религии большинства продолжают использоваться как оружие для преследования людей, разрушения жизней и подавления свобод [представителей меньшинств]». Заявление генерала Мунира о том, что пакистанцы «отличались от индуистов во всех возможных аспектах жизни», является тому наглядным подтверждением.
