Политический ландшафт Бангладеш претерпевает кардинальные изменения, уводя страну со стратегической орбиты Индии. Согласно аналитическим материалам, опубликованным The Centre for Strategic Studies – Trincomalee, после свержения в августе 2024 года шейха Хасины, долгое время бывшей оплотом бангладешско-индийских отношений, государство все больше сближается с пакистано-китайским альянсом.
Уход Хасины, которая была вынуждена бежать в Индию после массовых студенческих протестов, переросших в насилие, открыл дорогу для нового временного правительства. С тех пор политическую повестку в стране формирует смесь национализма, исламского фундаментализма и растущих антииндийских настроений. Новая волна насилия вспыхнула после убийства радикального активиста Шарифа Османа Хади, видного деятеля движения 2024 года. Хади, основатель радикальной студенческой группы Inqilab Mancha («Платформа для революции»), был известен своими антииндийскими взглядами и призывами к созданию «Великого Бангладеш». Его смерть спровоцировала массовые протесты и возобновила призывы к «освобождению» северо-восточных штатов Индии от контроля Нью-Дели.
Тем временем администрация во главе с нобелевским лауреатом Мухаммадом Юнусом предприняла решительные шаги для подавления политического влияния Хасины. Временное правительство запросило ее экстрадицию из Индии и внесло поправки в Закон о трибуналах по международным преступлениям 1973 года, что позволило инициировать судебное преследование. Впоследствии Хасина была заочно приговорена к смертной казни – развитие событий, которое, по мнению критиков, свидетельствует о политизации судебной системы. Сама Хасина обвиняет администрацию Юнуса в подрыве основополагающих принципов страны и проведении безрассудной внешней политики, угрожающей региональной стабильности.
Одним из ключевых шагов нового правительства стала реабилитация исламистских сил. Верховный суд отменил решение о запрете партии «Джамаат-и-Ислами», позволив ей снова действовать на политической арене. В 2013 году несколько лидеров этой партии были осуждены за преступления 1971 года, а сама она была запрещена. Теперь же, под давлением «Джамаат» и других фундаменталистских групп, временное правительство Юнуса запретило партию Хасины, «Авами Лиг». Это указывает на то, что фундаменталисты систематически используют Юнуса для устранения проиндийского влияния в преддверии выборов.
Внешнеполитический разворот Бангладеш стал очевиден во время первого визита Юнуса в Китай после вступления в должность. В Пекине он призвал КНР расширить свое влияние в Южной Азии, заявив, что семь северо-восточных штатов Индии «не имеют выхода к океану», а Бангладеш является «единственным хранителем океана для всего этого региона». Этот шаг отразил смену политического курса после усиления антииндийских и пропакистанских сил.
Примечательно, что Пекин впервые пригласил высокопоставленного деятеля «Джамаат-и-Ислами» – Сайеда Абдуллу Мухаммада Тахера, который считается одним из главных претендентов на предстоящих выборах. «Это была отличная поездка, к нам относились как к правительственным сановникам», – заявил Тахер, бывший глава Islami Chhatra Shibir, считающегося экстремистским студенческим крылом «Джамаат». Такой прием говорит о том, что Китай делает ставку на возможное усиление исламистов, стремясь ослабить индийское влияние в переходный политический период.
Антииндийская повестка проявляется и в продвижении идеи «Великого Бангладеш», которая якобы включает части индийских штатов Ассам, Трипура, Западная Бенгалия, а также регион Аракан в Мьянме. Символическим жестом стала книга, которую Юнус подарил канадской делегации, а ранее – пакистанскому генералу: на ее обложке карта Бангладеш охватывает значительную часть северо-востока Индии, что было воспринято как попытка глобализировать антииндийский нарратив.
На фоне приближающихся выборов в феврале 2026 года многие вспоминают выборы декабря 1970 года, когда партия «Авами Лиг» одержала решающую победу, заложив основу для создания Бангладеш. Сегодняшний сдвиг в политическом ландшафте может иметь прямые и серьезные последствия для безопасности Индии. Усиление пропакистанских и исламистских сил рискует открыть для Нью-Дели новый фронт стратегической озабоченности.
