Недавняя встреча лидеров стран Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в Тяньцзине, на которой присутствовал и премьер-министр Малайзии Анвар Ибрагим, была охарактеризована не-западными СМИ как беспрецедентное и преобразующее событие. Однако в западном мире реакция оказалась предвзятой и политизированной. Многие ведущие медиа США и Великобритании придерживаются мнения, что ШОС – это «клуб автократических стран», легитимность которого следует оспаривать. Некоторые издания проигнорировали саммит, другие ограничились короткими заметками на второстепенных полосах, а самые влиятельные использовали событие как повод для тревожных аналитических материалов о новой «оси переворота», угрожающей западной системе управления.
Пристальное внимание западных лидеров и аналитических центров к этой встрече неслучайно. ШОС, наряду с БРИКС, стремительно превратилась в самый серьезный вызов существующему мировому порядку, в котором доминируют США и их союзники через такие институты, как G7, НАТО, Международный валютный фонд и Всемирный банк. Организация стала центром притяжения для многих стран, не входящих в западный альянс.
Шанхайская организация сотрудничества сегодня является крупнейшим в мире региональным объединением по географии и численности населения, охватывая 80% евразийского сухопутного массива и 40% жителей планеты. В ее состав входят десять полноправных членов, два наблюдателя и четырнадцать партнеров по диалогу, представляя собой влиятельную коалицию. Экономический потенциал блока огромен: на долю ШОС приходится около 20% мирового ВВП, 20% мировых запасов нефти и 44% – природного газа, особенно после присоединения Ирана в 2023 году. Торговый оборот между странами-членами неуклонно растет, а такие инициативы, как Энергетический клуб и Межбанковское объединение ШОС, способствуют укреплению сотрудничества.
Помимо экономики, ШОС добилась значительных успехов в обеспечении региональной безопасности через свою Региональную антитеррористическую структуру (РАТС). Эта структура успешно предотвратила множество терактов и ведет активную борьбу с «тремя злами» – терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом, а также с незаконным оборотом наркотиков. В основе сотрудничества лежит «шанхайский дух» – взаимное доверие, взаимная выгода, равенство и отказ от блокового мышления, что предлагает уникальную модель взаимодействия, отличную от форумов, где доминирует Запад.
Тем не менее эффективность организации долгое время сдерживалась внутренними проблемами. Среди них – ограниченная экономическая интеграция, геополитические барьеры для финансовых реформ и внутренние разногласия, например, пограничный спор между Индией и Китаем. Консенсусная модель принятия решений, будучи демократичной, часто замедляет принятие решительных мер. Однако аналитики, ранее скептически относившиеся к способности ШОС стать реальным противовесом Западу, начинают пересматривать свои оценки.
Два недавних события стали катализатором этих изменений. Первое – это сближение Индии и Китая, символом которого стал первый за семь лет визит премьер-министра Нарендры Моди в КНР для участия в саммите. Улучшение отношений между двумя ведущими мировыми державами уже оказывает волновой эффект на международной арене, укрепляя ШОС как платформу для незападных голосов и усиливая ее способность противостоять расширению НАТО. Второе событие – односторонние торговые меры и тарифные войны, инициированные США. Эта политика подрывает глобальный экономический порядок и ускоряет институциональную фрагментацию, ослабляя доминирование Запада.
На фоне внутренних разногласий в G7 и НАТО, ШОС и БРИКС выглядят как стабильные многосторонние альтернативы, отстаивающие принципы международного права и справедливой торговли. Безусловно, они не заменят порядок, возглавляемый G7, в одночасье. Но нет сомнений, что они ускоряют его эрозию, продвигая многополярность и предлагая альтернативы экономическому и геополитическому доминированию Запада. Их способность привлекать средние державы, богатые ресурсами экономики и страны Глобального Юга подчеркивает структурный сдвиг в мировом управлении, ведущий к более сложному, но более справедливому мировому порядку.
