Недавняя эскалация напряженности между Индией и Пакистаном вдоль Линии контроля стала прямым следствием террористической атаки, произошедшей 22 апреля в Пахалгаме. Ответственность за эту атаку, унесшую жизни двадцати шести мирных индийских граждан, возлагается на группировку Resistance Front, которая, по имеющимся данным, базируется в Пакистане и связана с организацией «Лашкар-э-Тайиба».
Использование терроризма в качестве инструмента государственной политики со стороны Пакистана против Индии имеет давнюю историю, первые примеры которой относятся к 1947 году. Тогда племенные ополчения, поддерживаемые и вооружаемые Пакистаном, совершали грабежи и опустошения на территории княжества Джамму и Кашмир. Даже приблизительные оценки на основе доступных данных указывают, что с 1991 по 2018 год Индия пережила около 25 952 террористических атак в штате Джамму и Кашмир, связанных с пакистанской поддержкой.
Эта цифра включает не только непосредственные теракты, но и случаи трансграничного проникновения, операции под чужим флагом, а также атаки, совершенные террористами, которые были завербованы, обучены, радикализрованы или финансировались структурами из-за рубежа. Важно отметить, что эти данные не охватывают финансируемую Пакистаном боевую активность в Пенджабе в 1980-х годах, в Джамму и Кашмире в 1990-х, исход кашмирских индуистов, угон самолета IC-184, разрушительные взрывы в Мумбаи в 1993 году, атаку на индийский парламент в 2001 году, взрывы в Дели в 2005 году, взрывы в поездах Мумбаи в 2006 году, теракты 26/11 в Мумбаи, атаки в Ури в 2016 году, теракты в Пулваме в 2019 году и другие крупные террористические акты. Тем не менее, недавняя атака в Пахалгаме 22 апреля 2025 года считается самым смертоносным нападением на гражданских лиц со времен мумбайских терактов 2008 года.
В ответ на это 7 мая Индия начала операцию Sindoor, нанеся точечные ракетные удары по инфраструктуре террористов в девяти местах на территории Пакистана и в контролируемой Пакистаном части Джамму и Кашмира. Несмотря на то, что Индия охарактеризовала свой ответ как взвешенный, не направленный на эскалацию и не затрагивающий военную и гражданскую инфраструктуру Пакистана, пакистанская сторона, по сообщениям, пошла на обострение ситуации. Индия нанесла ответный удар, нейтрализовав системы противовоздушной обороны Пакистана в Лахоре, а также нанеся удары по пакистанским авиабазам, технической инфраструктуре, центрам командования и управления, радиолокационным станциям и складам вооружений. Однако за рамками этого непосредственного конфликта остается более широкая и часто упускаемая из виду проблема неадекватного сдерживания со стороны Индии, которое неоднократно оказывалось неспособным предотвратить спонсируемые Пакистаном акты террора.
Сдерживание достигается путем устрашения или ограничения противника за счет повышения цены его действий. Это может быть сделано путем блокирования действий врага силой или путем его наказания. В последнее время, особенно с 2014 года, Индия применяет стратегии сдерживания путем наказания в ответ на поддержку Пакистаном террористических организаций. Стратегии сдерживания путем наказания повышают издержки для действий противника за счет наступательных действий. Классическими примерами этого стали «хирургический удар» 2016 года – тщательно спланированная военная операция через Линию контроля в контролируемой Пакистаном части Кашмира, направленная на лагеря подготовки террористов в ответ на атаку на штаб индийской армейской бригады возле Ури со стороны базирующейся в Пакистане группировки «Джаиш-э-Мухаммад» (JeM). Аналогичным образом, в 2019 году Индия нанесла авиаудары по Балакоту, целясь в тренировочные лагеря террористов в Пакистане после того, как смертники JeM атаковали колонну индийских сил безопасности.
Эти два инцидента высоко оцениваются в индийских кругах безопасности, академических и политических сообществах как позволившие создать надежное сдерживание против пакистанских прокси-сил. Однако эти меры не были достаточно карательными, чтобы установить сдерживание путем наказания, и недостаточными для фундаментального изменения стратегических расчетов Пакистана или его поддержки трансграничного терроризма.
После трансграничных «хирургических ударов» 2016 года в Кашмире произошли три крупные атаки, включая атаку смертника JeM в Пулваме в феврале 2019 года, нападение «Лашкар-э-Тайиба» на паломников Амарнатх Ятра в июле 2017 года и штурм JeM в Нагроте в ноябре 2016 года. Кроме того, данные Министерства внутренних дел Индии сообщают о 1708 террористических инцидентах в Джамму и Кашмире в период с 2014 по 2018 год. Эти же данные утверждают, что за этот период число сотрудников сил безопасности, погибших в результате терактов в том же регионе, выросло на 93 процента. Кроме того, за эти пять лет число террористических инцидентов в штате увеличилось на 176 процентов. Этот период характеризовался широкомасштабными беспорядками, ростом вербовки местного населения в повстанческие группировки, поддерживаемые и финансируемые Пакистаном, и усилением антиправительственной мобилизации, финансируемой из-за рубежа, особенно после инцидента с Бурханом Вани. Таким образом, возникают вопросы, удалось ли Индии установить надежное сдерживание после трансграничных ударов в 2016 году.
С другой стороны, после авиаудара по Балакоту в 2019 году в Кашмирской долине наступило несколько лет относительного мира и стабильности. С 2019 по 2025 год, особенно после отмены статей 370 и 35а индийской конституции, касающихся особого статуса региона, количество террористических атак неуклонно снижалось год от года, а мелкомасштабные инциденты в основном ограничивались районами Пулвама, Шопиан, Анантнаг и Барамулла.
Этот период ограниченного надежного сдерживания, однако, нельзя отнести исключительно к карательным военным действиям. Он стал результатом стечения структурных и внутренних факторов: ужесточения аппарата безопасности в Джамму и Кашмире после конституционных изменений, глобальной пандемии COVID-19, нахождения Пакистана в «сером списке» Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (FATF) с июня 2018 по октябрь 2022 года, затяжного экономического кризиса в Пакистане с середины 2018 года и индийских карательных авиаударов по Балакоту. Однако по мере того, как экономика Пакистана начала демонстрировать признаки относительного восстановления в 2024–2025 годах и после его исключения из «серого списка» FATF в октябре 2022 года, террористическое «глубинное государство» страны, как утверждается, вновь активизировалось, вернувшись к своей давней стратегии использования прокси-акторов и асимметричной войны для противостояния Индии. Это возрождение проявляется преимущественно через деятельность Resistance Front, ответвления «Лашкар-э-Тайиба», и «Джаиш-э-Мухаммад», о чем свидетельствуют массовое убийство в Дхангри в январе 2023 года, засада в Пунче в мае 2024 года и недавнее нападение на туристов в Пахалгаме.
Таким образом, сдерживание, достигнутое Индией в промежуточный период, не может быть приписано исключительно карательным военным действиям. Оно было обеспечено более широким набором структурных и системных ограничений способности Пакистана вести прокси-войну наряду с карательными мерами. Теперь, когда некоторые из этих структурных факторов меняются в пользу Пакистана, позиция Индии в области сдерживания соответственно эволюционировала. Индия приняла многомерный подход, основанный на решительных и карательных ударах, призванных повысить издержки агрессии для виновных. Как показал прошлый опыт и недавний конфликт, ограниченные карательные удары не сдерживали Пакистан. Чтобы быть действительно эффективным, карательный элемент должен быть достаточно суровым, продолжительным и целенаправленным, чтобы нанести измеримые стратегические, политические или экономические издержки, которые повысят порог для будущих провокаций.
Кроме того, заимствуя принцип из теории расширенного сдерживания, Индия, по сообщениям, установила своего рода «растяжку» («tripwire»), согласно которой любые будущие террористические атаки будут рассматриваться как акт войны и получат соответствующий ответ. Эти меры дополняются постоянным дипломатическим и экономическим давлением: Индия уже направила свои дипломатические делегации в страны-партнеры, разъясняя свои действия и передавая сигнал о нулевой терпимости к терроризму. Это помимо других важных инициатив, таких как приостановка действия Договора о водах Инда. В совокупности эти меры призваны возложить издержки на государство за его молчаливую поддержку террористических организаций и сотрудничество с ними, прямое и косвенное. Вместе такая интегрированная стратегия должна наложить более высокие издержки на пакистанское «глубинное государство», систематически подрывать его способность организовывать трансграничный терроризм и удерживать его от финансирования терроризма – при условии, что оно будет действовать как рациональный государственный актор.
