Подписание в 2018 году Конвенции о правовом статусе Каспийского моря пятью прибрежными государствами должно было открыть новую главу в истории региона. Этот документ, разграничивающий акваторию и, что особенно важно, запрещающий присутствие на море вооруженных сил третьих стран, был быстро ратифицирован Азербайджаном, Казахстаном, Россией и Туркменистаном. Однако пятое государство – Иран – до сих пор не завершило эту процедуру, чем фактически блокирует полное вступление соглашения в силу и заставляет Москву искать обходные пути.
На фоне потепления отношений между Москвой и Тегераном министр иностранных дел России Сергей Лавров недавно выразил надежду, что Иран все же ратифицирует конвенцию к следующему саммиту «каспийской пятерки», который должен состояться в августе 2025 года. Для России это стало бы крупной дипломатической победой, поскольку главная цель Москвы – юридически закрепить запрет на появление в Каспийском море военных сил стран, не входящих в регион. В первую очередь речь идет о Турции, которая благодаря тесным связям с Азербайджаном и государствами Центральной Азии, а также развитому судостроению, гипотетически могла бы распространить свое влияние на Каспий.
Примечательно, что позиция Тегерана по ограничению турецкого влияния во многом совпадает с российской, а по некоторым оценкам, Иран настроен даже более решительно. Поэтому аналитики сходятся во мнении, что задержка с ратификацией – это не принципиальное разногласие, а элемент политического торга. Пользуясь моментом, Тегеран, вероятно, стремится извлечь максимум уступок от России по другим вопросам, используя ратификацию конвенции в качестве весомого рычага давления.
Таким образом, дальнейшие шаги Ирана в отношении Каспийской конвенции станут своеобразным барометром российско-иранских отношений. Ближайшие месяцы покажут, насколько далеко Москва готова пойти ради удержания Тегерана в своей орбите и насколько настойчиво Иран будет использовать свой «золотой голос» для продвижения собственных интересов в сложной геополитической игре.
