Смерть 32-летнего студенческого лидера Шарифа Османа Хади, скончавшегося 18 декабря 2025 года в сингапурской больнице, вызвала мощные политические волнения в Бангладеш и поставила под угрозу отношения с соседней Индией. Эти события и их глубокие последствия для региональной политики стали предметом анализа доктора Амита Ранджана, научного сотрудника Института исследований Южной Азии (ISAS) при Национальном университете Сингапура, в его недавней публикации для этого института.
Хади, получивший смертельное ранение в результате нападения неизвестных в масках в Дакке, был представителем организации «Инкилаб Манча» («Платформа за революцию») и резко критиковал как Индию, так и свергнутого премьер-министра Шейх Хасину, которая нашла убежище в Дели после отстранения от власти в августе 2024 года. После его смерти сторонники активиста начали атаковать все, что, по их мнению, символизировало индийское влияние. Эти протесты быстро переросли в насилие.
Жертвой толпы стал индуистский рабочий Дипу Чандра Дас, которого 18 декабря линчевали по ложному обвинению в богохульстве – полиция не нашла никаких доказательств того, что он делал оскорбительные религиозные замечания. Протестующие также разгромили и разграбили редакции ведущих бангладешских газет – The Daily Star и Prothom Alo, обвинив их в создании почвы для убийства Хади и назвав «прихвостнями Дели» и «пособниками Шейх Хасины». Атаке подверглись и культурные учреждения: исторический центр «Чхаянот-Санскрити Бхабан» и центральный офис культурной организации «Удичи Шилпи Гоштхи», который был подожжен.
На фоне растущей антииндийской риторики дипломатическая напряженность достигла пика. Министерство иностранных дел Индии во второй раз за неделю вызвало верховного комиссара Бангладеш в Нью-Дели, а Дакка, в свою очередь, вызвала индийского посла в ответ на протесты у посольства Бангладеш в Индии. Сотни сторонников индуистских организаций «Вишва хинду паришад» и «Баджранг дал» вышли на улицы индийских городов с требованием обеспечить безопасность индуистов в Бангладеш.
В этой мрачной политической обстановке Индия столкнулась с рядом вызовов. Во-первых, Дели должен признать новую политическую реальность в Бангладеш и быть готовым к диалогу с новым руководством страны, которое уже выразило готовность к взаимодействию. Представители оппозиционных партий, включая Националистическую партию Бангладеш и «Джамаат-и-Ислами», заявляли о желании поддерживать стабильные и уважительные отношения с Индией. Советник по финансам Салехуддин Ахмед также заверил, что временная администрация стремится к укреплению двусторонних связей.
Во-вторых, сложной проблемой остается судьба Шейх Хасины. Хотя многие в мире и в самом Бангладеш критиковали ее за авторитаризм и жесткое подавление протестов, судебный процесс против нее вызывает вопросы. Для Дели, считающего Хасину близким союзником, ее экстрадиция станет неверным политическим сигналом. Этот вопрос, вероятно, будет предметом политических переговоров после выборов в Бангладеш, намеченных на февраль 2026 года.
В-третьих, заявления Хасины, которые она делает из Индии, лишь подливают масла в огонь. Многие в Бангладеш недовольны тем, что Дели предоставляет ей убежище и политическую трибуну. Глава временного правительства Мухаммад Юнус даже призывал ее «хранить молчание». Стратегически для Индии было бы разумно не поддерживать все ее политически заряженные высказывания, чтобы наладить контакт с новыми игроками в Дакке.
Наконец, было бы упрощением списывать растущие антииндийские настроения исключительно на исламистов или «третьи силы». Многие жители Бангладеш чувствуют, что индийская сторона относится к ним пренебрежительно. В памяти остаются оскорбительные заявления индийских политиков, таких как слова Амита Шаха, сравнившего бангладешских мигрантов с «термитами», а также проблемы с депортацией «нелегальных иммигрантов» и спорные действия индийских пограничников. Индии необходимо действовать крайне осторожно, а ее представителям – от политиков до СМИ – следует избегать заявлений, которые могут создать новые вызовы в отношениях с ключевым соседом в период его политической трансформации.
